Лекс…

Мысли с завидной периодичностью возвращаются к нему снова и снова. Я не связывалась с ним, а он не связывался со мной – мы действительно разошлись в разные стороны, как тогда. Вот только, тогда было все равно, а сейчас не очень. С Беликовыми мое общение, благодаря Лексу, не порвалось. Ян и Энжи постоянно зовут в гости, постоянно звонят и пишут, а я… А я прячусь, по возможности.

Не ответила на звонок? Была в ванной, общалась с клиентом, была с мужчиной, в конце концов.

Проигнорировала сообщение? Замоталась, очень сильно устала и забыла.

Приехать в гости? Кажется, не смогу, очень много работы накопилось, отчеты, переводы.

Мне стыдно и больно общаться с ними, быть частью их семьи и тем более жить в квартире старшего брата Яна. Но, месяца через три, я скорее всего уеду в другой город и это меня перестанет тяготить.

От Яна я узнала, что он нашел юриста и пытается добиться экспертизы, чтобы доказать кражу разработки. Но, судя по всему, все упирается в деньги и юрист не очень-то и хорош в этом деле, тянет время. А время сейчас для разработок Яна и их с Лексом совместного бизнеса – главный враг.

Я почти на следующий же день связалась с нашим семейным юристом, но мужчина пообщался со мной весьма скептически и грубо, наверняка это отголоски того скандала с разрывом помолвки. Нужно, чтобы о помощи его просил человек, не выпавший из семьи – Джейк. Он единственный, с кем у меня могли остаться хорошие отношения, он тот, кто помог мне с документами, чтобы покинуть Штаты и сохранил тайну, но переступить через себя и вновь наладить мосты с братом тоже оказалось очень сложной затеей. Я каждый день откладываю звонок брату “на завтра”, выбираю подходящий момент и уже две недели никак его не выберу.

Сейчас я уже вернулась домой с работы, раньше десяти вечера, впервые за эти дни. Переодеваюсь в домашние голубые джинсы и длинную белую приталенную футболку, и с упоением хожу по квартире босиком, потому что за весь день на каблуках ноги устали. Мы ужинали в ресторане, так что по приходу я сразу же могу заняться делами и тем, что давно хотела сделать, но боялась.

Нужно избавиться от фотографий. Я ведь так и не рискнула открыть пакет с момента возвращения с лыжного курорта. Главное, что фотки у меня и никто не увидит эту мерзость, а чтобы вновь посмотреть на них, мне нужно было морально подготовиться.

Достаю поднос и большую тарелку с крышкой-куполом из кухонного ящика, затем иду в комнату и беру из шкафа тот самый пакет. Прихватив газовую зажигалку, я сажусь в кресло напротив письменного стола и начинаю ритуал.

Ритуал прощания с омерзительным прошлым.

Возможно, если я, наконец, избавлюсь от снимков, то мне станет проще предпринимать решительные действия в помощи Яну и Лексу?

Вскрываю бумажный пакет и достаю первую фотографию. В горле снова появляется отвратный тошнотворный комок от отвращения к самой себе, но я не позволяю себе разглядывать фотографию. Снимаю с блюда крышку и ставлю слева от кресла на пол, затем подношу зажигалку к краю фотокарточки и наблюдаю, как пламя пожирает изображение. Комнату мгновенно заполняет запах жженого поляроида: смесь гари, жженого пластика и неведомой химии. Немного подумав, я бросаю карточку догорать в блюдо и встаю, чтобы открыть окна на проветривание. Вдыхаю холодный воздух и слышу звуки дождя, только после этого замечаю капли на стекле – снова дождь.

Возвращаюсь в кресло и поджигаю вторую фотографию, затем третью, четвертую… Кладу их на тарелку еще недогоревшими и начинаю подкармливать пламя новой порцией графичной порнографии в моем исполнении из стопки. Какой ужас, насколько же я была не в себе тогда…