***

Я проснулась на своем любимом диванчике в своей не очень любимой комнате и с тоской ощутила, как сжалось сердце и навернулись слезы от мысли об утраченном рае. Как же это все-таки несправедливо, что в идеальном мире нельзя оставаться сколько захочешь. Прямо жить не хотелось при этой мысли.

Но надо дышать и двигаться дальше. Жизнь от меня требует слишком много, как мне кажется. И мне приходится этому следовать, как и миллионам других таких же несчастных людей. Дом – работа, или, в моем случае, это пока что учеба, работа – дом. Так и проходит наискучнейшее существование в этом мире. А смысл-то в чем?!

– Вставайте, граф… Вас ждут великие дела, – сказала я вслух и заставила себя сесть на постели.

Как и ожидалось, мои серые будни оставались скучными и унылыми. Впрочем, их иногда разбавляли сны о жизни в идеальной комнате в совершенном мире. Если раньше я боялась засыпать, то теперь с нетерпением ждала ночи, каждый раз надеясь попасть в моем сновидении именно туда. Самое интересное, что я уже не обращала внимания ни на море, ни на горы, ни на солнце, а сразу бежала в заветную комнату. Или просто появлялась именно в ней. Этакое добровольное затворничество в собственном сне… Там я читала, лежала в ванне, пила кофе, рисовала и даже дремала. Возвращение в реальность всякий раз причиняло боль, которую я ощущала всем телом.

А вот в моей реальной жизни ничего не менялось. Иногда мы гуляли с Леной. Она вела со мной душеспасительные беседы, но я снова закрылась и слушала ее советы вполуха. Несколько раз звонил отец: так… разговоры ни о чем. Мне даже показалось в какой-то момент, что он хотел извиниться, но этого не произошло. Наверное, и правда, показалось.

И вот однажды в поисках чистой тетради в ящике письменного стола я случайно нашла семейное фото, сделанное в парке аттракционов: на фотографии мне лет десять, мама крепко прижимает меня к себе, а папа стоит в шаге от нас, и совершенно непонятно, как он к нам относится. Как по мне, он кажется несколько отстраненным. Что у него на уме? А мама, что мама? Такое ощущение, что она пытается защитить меня от всего мира, загородить, спрятать. А еще – как будто в этом объятии она ищет опору для себя…

Стоп! Что за странные мысли? Это просто семейное фото. Это был замечательный августовский день. Мы катались на колесе обозрения, на машинках, на чем-то еще, а потом ели вкусный шашлык в кафе. Просто фото. Но какая же тоска в груди… И ком подступил к горлу.

Я поскорее спрятала фотографию между томами на книжной полке, как будто это могло избавить меня от этого мимолетного воспоминания. Мне не хотелось думать о прошлом. Даже о том, что было хорошего. Потому что память потом «заботливо» подкидывала дальнейшее развитие событий: папа ушел из семьи, бросил нас, мама заболела и… Я сделала глубокий вдох, затем выдох… Мне не хотелось снова плакать. Я сосредоточилась на поиске тетради и выполнении домашнего задания. Засиделась я допоздна.

***

В этот раз я замечаю облака в небе над морем, а упругие струи водопада мне кажутся холоднее, чем обычно. Я иду от пещеры привычным маршрутом по направлению к особняку. Ветер очень сильный, хоть и теплый. Он быстро высушивает мою одежду, как будто феном. Может быть, из-за ветра, облаков на горизонте становится все больше. Или это тучи? Ох, не нравятся мне неконтролируемые перемены в моем королевстве.

Прохожу по мощеной дорожке, закрываю за собой входную дверь, и замираю на пороге. Что-то неуловимо изменилось, но что, я пока не понимаю. Подхожу к зеркалу, ощущая тревогу, но все как всегда. Захожу в гостиную. Все по-прежнему очень красиво: и мебель, и посуда, и статуэтки. Давно же я здесь не была, даже забыла детали. Я смотрю в окно: небо сплошь затянуто облаками, стало пасмурно и море немного волнуется. Совершенно не хочется выходить на террасу – пожалуй, пойду в спальню через холл. Так немного спокойнее, хотя…