«Где-то у неё точно спрятан пропеллер», – подумала я, улыбнувшись.

С горящими глазами приземляясь за столик, она продолжила:

– Мозг копирует эмоции, идущие от сердца, и проявляет их так же, как сердце. В другой раз, фильтрует, понимаешь? Прогоняет их через призму своей насыщенности. Мозг понимает, что сердечными эмоциями, с тобой общаться и манипулировать проще, потому что ты доверяешь им. И устраивает тебе, подлец такой, театр одного актёра, да так, что сердце своё тебе и не слышно совсем становится. Потому что желания сердца и мозга могут быть противоположными. Важно научиться различать, где сердце звучит, а где мозг шалит.

– Так! Значит нужно почистить фильтр?

Откинувшись в кресле, глядя на небо, Ева улыбнулась.

– Ты знаешь, что ты сейчас Космоса копируешь? – заметила я ей.

Ева повернула голову, как Космос, улыбнулась, как Космос, и добавила:

– Я, конечно, застращала сейчас мозг. Сделала его таким монстром, что не жалко отдать на съедение зомби. Но мозгу много не надо. Ему бы полезно поесть да поспать в хорошем, тихом, уютном, добром окружении, рядом с любимым. Кровь ему нужна под нормальным давлением, Тома, а он высоко сидит. А сердце, знаете ли тоже с характером, сегодня бьётся так, завтра не так. Нужно сердце закалять, тренировать, в общем, двигаться надо, причем с завидной регулярностью и на износ, а не импульсивно. И тогда ты свою «серебряную медузу» не услышишь и не заметишь, и она хорошо будет себя вести, поможет даже вылечить твои болячки. Да-да! Так кто мы, Тамара? Рабы «серебряной медузы» или рабы сердца?

– Ева, тебе не кажется, что Космос, всю эту теорию придумал для того, чтобы мягко намекнуть тебе, что пора заняться талией, м-м? Регулярно заниматься физической культурой! – подмигнула я Еве.

– Обожаю твое «тонкое чувство юмора», но нет, – хитро улыбнулась Ева.

– Ты беременна? Признавайся, – не отставала я.

– Нет, Тамара. Я запаслась лишними тремя килограммами перед сессией. Я бы хотела родить, да Космос говорит, что жилья нет, что учеба у него и у меня, что три работы… Вот, говорит, институт закончу, снимем квартиру, и тогда уже… А я ему в ответ твержу, что маленькому много не надо, мы не будем тебе мешать… Он обнимает, целует в макушку, улыбается, и на этом тема закрывается.

– Погоди, уже три работы? Было же две, – удивилась я.

– На выходных Вано, Длинный и он устроились ночными охранниками в клуб, с пятницы по воскресенье.

– Слушай, ну это жесть, конечно, вы встречаетесь вообще?

– Ага… на его работе, в клубе, Тамара. Ещё среди недели приезжаю борщ ему сварить, иногда даже засыпаю, не дожидаясь его, он поздно приходит. А утром я уезжаю в свой институт, он ещё спит.

– Ну а деньги где?

– Откладывает. Они с Вано хотят бизнес начать. Что-то с компьютерами связано. Я не понимаю ничего в этом и не лезу с расспросами. Он уже почти десять тысяч долларов накопил. Вано поменьше, у него же ребёнок маленький и жена. Космос говорит, мало, надо ещё хотя бы тысяч десять.

– Понятно. А Длинный не с ними?

– Слушай, Том, как я поняла, Длинного они брать не хотят в команду. Не знаю, почему. Космос ничего не говорил, но я чувствую, что что-то происходит. Не знаю как объяснить.

– Да… Странно.

– Да ладно, мальчишки разберутся. Пора мне уже ехать, давай рассчитаемся. Пробок нет, я на такси поеду.

– Ты с Космосом встречаешься на вокзале?

– Да, и с Космосом, и с Длинным. Вано не едет, у него малой приболел.

– Ну, раз Длинный там будет, я не поеду на вокзал тебя провожать, – добавила я.

– Тома, ну ты-то на него тоже чего взъелась?

– Ох, Ева… Как я завидую твоей способности видеть в людях только хорошее.