– Хотя по стаканчику махнуть не помешало бы, – заметил Коля.

– Но не из рук этого гражданина, – заметил Семенов. – Из этических и морально-нравственных соображений, конечно. Сам понимаешь… Я уверен, что самогон у него хороший и он его от чистого сердца предложил, но нельзя… честь мундира и так далее…

– Чтобы потом не упрекали…

– Во-во…

– Лучше в магазине купить и по-тихому махнуть, нервное напряжение снять, – добавил Соловец.

– Что думаешь, зачем он так сделал? – спросил полковник.

– Предупредил о взрыве? – догадался Соловец.

– Да. Мог бы сразу всех прикончить.

– Мы ему зачем-то нужны, и взрыв с предварительным предупреждением – не случайность. Твой Зорг спланировал преступления и теперь поэтапно их осуществляет. Он показал свою силу, показал, что готов идти до конца, и зачем-то ему это нужно.

– Зачем?

– Не знаю, Петь.

– Вот и я не знаю. Может, выкуп хочет потребовать, за прекращение террора.

– Возможно. Найди его и спроси, чего он хочет.

– Придется, Гриша. А по большому счету, такого, как он, земля носить не должна.

– Полностью с тобой согласен.

Семенов подозвал Колю Скокова и попросил расспросить деда о хозяине взорвавшегося дома.

– Вдруг он к нему захаживал, скорешились… Только ненавязчиво расспроси, – сказал полковник.

Коля кивнул, подошел к старичку и завел с ним добродушную беседу. Изредка поглядывал на шефа и отрицательно качал головой.

Семенов понял, что дед соседа не знал.

На улице рассвело, и над горизонтом взошло яркое жаркое солнце. Температура на автомобильном термометре поползла вверх и добралась до отметки тридцать градусов.

– И это в девять часов утра, – констатировал Коля и недовольно покачал головой. – Что же будет дальше.

– Сорок в тени, и на солнце пятьдесят, – буркнул Петр и закрыл глаза.

Нервное напряжение постепенно спало, и Петр Петрович почувствовал, что зверски хочет спать, можно сказать, с ног валится. Он развалился на заднем сиденье «форда» и сонно наблюдал, как прибывшие на место взрыва эмчеесники разворачивают снаряжение, чтобы начать разбор развалин. Криминалисты МУРа уже их осмотрели, засняли на видео, взяли образцы пыли, песка и земли, сняли отпечатки пальцев с выбитых взрывной волной дверных ручек и ворот забора, отпечатки протектора с участка и сворачивали технику. Собровцы уехали два часа назад и, наверное, сейчас уже были у себя на базе.

– Я подремлю, и вы меня не беспокойте. Как Усанов с людьми поедет, так и вы трогайтесь, – сказал полковник и закрыл глаза. – Миша, вези меня домой, а не в управление, надо выспаться, вторые сутки на ногах, да еще какие сутки! Я в этом подвале, когда шашки увидел, чуть не поседел. Это я мягко выразился. Жизнь в один миг перед глазами пролетела.

– Я тоже чуть не обделался, когда на эти цифры смотрел. Время будто остановилось, думал, вечность прошла, а не двадцать секунд, – сонно добавил Коля. – Только сейчас отошел. Три часа от адреналина колотило и перед глазами эти зеленые цифры скакали.

– И ведь только сейчас стало доходить до ума, что реально могли сегодня домой не вернуться. Разнесло бы на мелкие кусочки – и никто бы нас не собрал. Пустой гроб хоронили бы. – Петр поморщился и недовольно мотнул головой. – Зачем он так сделал, почему не убил? Хотя я ему за это благодарен.

– Это загадка, но мы ответ найдем. – Коля тяжело вздохнул, пару раз чмокнул губами и задремал. Прикорнул и полковник.

Эмчеэсовцы начали с помощью экскаватора разбирать завалы, а криминалисты из областного управления внутренних дел следили, не попадется ли в ковш что-нибудь интересное. Оружие, документы, деньги… Петрович договорился с ними, что после составления отчетов заберет у них дело, и поехал домой спать.