Двор заполнился полицией. Через какое-то время из парадной вывели отчаянно рыдающую девушку в блестящих "чешуйчатых" брюках и белой полупрозрачной тунике под легкомысленной курточкой веселенького бирюзового цвета от "Макс Мара". Когда ее заталкивали в полицейскую машину, девушка твердила: "Я ее не убивала! Я не виновата! Отпустите меня, я ее не убивала!"

Потом появились двое, которых Алина сразу узнала. Представительный мужчина лет пятидесяти и яркая длинноногая брюнетка. Она их видела в позапрошлом году, когда они защищали на суде сестру босса Ингу, вляпавшуюся в скверную историю. Успешные адвокаты из Петербурга, муж и жена, о которых ходила молва, будто они не проиграли ни одного процесса и не знают слова "невозможно". Как только Алексей Матвеевич нашел на них выход?.. Сестра Нерона, Инга Анисимова, была очень любвеобильной особой, и в сочетании с бесшабашным авантюрным характером это не раз создавало ей проблемы в жизни. Но тогда она оказалась на волосок от гибели; за короткий промежуток времени потеряла мужа Михаила и любовника – красавца-вахтовика откуда-то с юга, была тяжело ранена, а выздоровев, едва не загремела по обвинению в особо тяжком преступлении… Адвокатам из Питера пришлось попотеть, доказывая, что Ингу Трофимовну подставили недоброжелатели ее брата, и вместо пятнадцати лет по 105-й статье Анисимова получила два года в колонии-поселении за причинение смерти по неосторожности. В ближайшем будущем Инга Трофимовна должна выйти на свободу и, если не передумает, Алине придется ехать в Сочи и подготавливать почву для переезда сестры босса, давно грезящей о пальмах и теплом море. "С квартирой все порешать, финансовые дела устроить так, чтобы эта дуреха за полгода всё не профукала и не оказалась на улице, – говорил помощнице Алексей, – ох и сестрица мне досталась, настоящая катастрофа… но другой сестры у меня нет и не будет!" Алина не понимала Ингу Трофимовну. Как можно до такой степени терять голову из-за мужчин? Нерационально. Рассудок всегда должен держать эмоции под контролем.

Из гостиницы Алина позвонила шефу. Время шло к рассвету, но Нерон разрешил ей в случае необходимости звонить ему в любое время суток. Тем более что очень часто его рабочий день заканчивался в 7-8 часов утра, если в клубе на Руднике проводились бои… Так и вышло. Алина застала Алексея Матвеевича в клубе. Выслушав ее, Иноземцев сказал:

– Можешь отвечать на вопросы полицейских и следователя, если еще вызовут. Ты просто свидетель, тебе скрывать нечего. Покупки свои я делаю легально, не химичу, законы не обхожу. Ничего, все бывает в жизни, ты молодец, хорошо держишь удар.

Приняв душ, Алина расстелила постель в своем номере с живописным водопадом, изображенным на стене и шоколадного цвета плотными шторами, и забралась под одеяло. Заснула она как всегда крепко и без сновидений, едва коснувшись щекой прохладной подушки. У Алины Добровольской действительно были очень крепкие нервы.

*

Белла и Ефим вышли из отделения полиции, когда солнце уже поднялось над Петербургом, пытаясь согреть по-осеннему холодный воздух.

Поеживаясь и зевая, Белла застегнула ярко-красную ветровку и закурила. Ефим потер воспаленные глаза.

– Ну и ночка, – произнес он, – я как та лягушка из-под асфальтового катка в анекдоте… И на что Мухина рассчитывает, твердя, что не убивала коллегу? Весь двор слышал их драку и угрозы.

– Кофе, – ответила Белла, – мне нужна хорошая порция крепкого кофе, чтобы еще ненадолго активировать мозг. Но ты прав… Свидетелей полно. Не знаю, что мы сможем сделать, чтобы добиться смягчения приговора. Если только доказать состояние аффекта…