Дождь заканчивается и янтарное солнце наполняет небо Петербурга яркими красками, такими не привычными, что Роман прищуривается. Он смотрит наверх на жужжащий звук и видит белый квадрокоптер. Следящее устройство на какое-то время зависает над ним, а затем исчезает за листвой.

Пока Горин набирает на глассфоне номер телефона Дамира по велодорожке, по которой он идет, ему на встречу мчится девушка на электрическом самокате. Они смотрят друг друга. Она ему улыбается, но сворачивать не собирается. Не отрывая глаз от девушки, Роман сходит с дорожки и вступает ногой прямо в лужу. «Вот теперь точно ботинкам хана», – с досадой качает головой Горин.

За спиной Романа слышится резкий визг тормозов. Из черного минивена выходят двое мужчин спортивного телосложения. Они одеты в черные брюки, пуловеры и куртки. Роман делает шаг назад и прячет глассфон. Незнакомцы стремительно подходят к нему и берут его за локотки.

– Горин Роман, – спрашивает или утверждает непонятно из-за произношения здоровяк. Его фигура словно является творением высеченного из гранита тупым зубилом неумелого скульптора. С его лицом мастер тоже не стал мудрить и просто выбил на голом шаре два маленьких отверстия для глаз и одну неровную расщелину вместо рта.

– Да, а в чем дело? – отвечает Роман.

– Наш, шеф, Дамир Алексеевич ждет, – надавлено, улыбаясь, поясняет верзила. – Да, иди ты уже. Что примерз то?

Он толкает Романа к машине и тот ударяется ногой об бортик.

– Можно помягче?

– Можно Машку за ляшку.

– Саттор, хозяин же сказал его не трогать, – произносит виновато его коллега.

– Садитесь, уважаемый. Вий, поехали, – говорит, закрывая дверь мужчина.

Подобно оголтелому псу автомобиль молнией срывается с места.

– Одевай, – конвоир протягивает черный мешок.

– Надевай, – говорит Роман и вжимается в кресло.

– Чего? – шикает лысый охранник.

По их виду Горину, конечно, сразу понятно, что они относятся к той категории людей, которая с удовольствием решает любую ситуацию с помощью силы, но как-то ответить им он хочет, пускай и со стороны, которую им не дана природой.

– Гнилой базар, ты что ученый? – он кивает соседу и тот надевает на голову Романа черный мешок.

У таких как Дамир Алексеевич есть власть и грех ею не пользоваться в отношении таких мелких сошек как Роман. С другой стороны деньги для Горина весомый фактор – можно и потерпеть прихоти клиента.

Голоса появляются из пелены. Свет от настольной лампы бьет прямо Роману в глаза. Среди этих голосов и непонятных лиц ему все же является одно с хитрым блеском в глазах, который сияет за дорогой швейцарской оправой. Пиджак бледно-голубой, белая рубашка и золотая цепочка на запястье в память о былых временах – Дамир Алексеевич Сундуков собственной персоной.

Итальянская мебель в дизайне 50-х годов на фоне бетона и белых стен, на которых висят африканские деревянные маски приводят его в недоумение.

– Друзья, вы, похоже, сильно перестарались с ним. Я же попросил его просто доставить, – шипит на охранников Дамир. – Роман, добрый день. Как ты себя чувствуешь? Что с туфлями?

– Оригинальный у вас способ приглашения на встречу, как и дизайн интерьера, – подмечает Роман. – Впрочем, были у меня собеседования и хуже, – отвечает он и умалчивает про обувь, стыдно. С другой стороны понимает, что это определенное давление со стороны Дамира.

– Шутишь? – тычет в него пальцем. – Юмор, говорят, продлевает жизнь. Отлично. Ты прости меня великодушно, вышла неувязка. Мои парни не обучены этикету, впрочем, и не должны. Сейчас время такое. Может чай или кофе?

– Время всегда одинаковое – это люди такие, – Роман замечает отсутствие в кармане пальто своего паспорта. – Мои документы у вас, и что это на моей руке?