— Мам, пап? — дрожащим голосом звала я, обходя квартиру.

Везде меня встретила такая же разруха: кто-то вытащил все ящики из шкафов, перебил зеркала и даже оторвал паркет в нескольких местах. Но ни в комнате родителей, ни в рабочем кабинете мамы, ни на кухне, ни в ванной никого не было. Очки отца, с которыми он не расставался, хрустнули у меня под ногами, скрытые книгой, у которой зачем-то оторвали корешок.

Да что здесь произошло? Куда подевались родители? И кто перевернул вверх дном всю квартиру? И, главное, зачем?

Я толкнула дверь в свою комнату и осторожно вошла, ожидая увидеть знатный бардак и в ней. Но то, что предстало глазам, превзошло мои самые смелые ожидания. Я заорала так громко, что откуда-то сверху мне на нос упал кусочек штукатурки.

А как бы вы повели себя, обнаружив на полу своей комнаты абсолютно голого незнакомого парня в позе эмбриона?

4. Глава 4

Я бы еще долго продолжала оглашать своими воплями дом, если бы соседи снизу не выразили свое неудовольствие старым как мир способом — заколотили по батарее.

Я моментально захлопнула рот, приказав себе успокоиться. Получалось плохо: колени предательски тряслись, зубы отбивали громкую дробь, а ладони вспотели так, что с них разве что не капало. Самым удивительным было то, что парень на полу даже не пошевелился.

«А он вообще живой?» — пришла страшная мысль. Но приблизиться и проверить я бы ни за что не решилась.

— Так, срочно вызвать полицию. Пусть сами разбираются, это как раз по их части, — пробормотала я, отступая в коридор. Но, запнувшись о разодранные обувные коробки, пятой точкой приземлилась прямо в груду хлама, бывшего когда-то вещами родителей.

Лежавший вдруг застонал и совершенно неожиданно для меня сел, держась за голову. Спутанные пепельные волосы скрывали его лицо. Он продолжал сидеть, раскачиваясь и что-то бормоча на незнакомом мне языке.

«Наркоман! — решила я. — Пришел, разгромил здесь все, а моих родителей его дружки утащили. Точно!»

И хотя такая версия не выдерживала никакой критики и уж точно не могла объяснить, почему парень голый, я немного успокоилась. Все-таки лучше живой наркоман, чем труп посреди квартиры.

— Эй, — тихо позвала я, на всякий случай выхватив из вороха раскиданных вещей зонт-трость.

Незнакомец, услышав мой голос, убрал руки от лица и уставился на меня с выражением полнейшего недоумения на лице. На очень привлекательном лице. Да чего уж там, на красивом лице. Правда, красавцам я после сегодняшней ночи не очень-то доверяла.

— Ты кто? — Карие глаза смотрели удивленно.

— Это я у тебя должна спросить, — направив в незнакомца зонт, возмущенно ответила я.

Парень быстро посмотрел по сторонам, потом почему-то на свои руки и снова на меня.

— Не знаю, — честно хлопая темными ресницами, ответил он.

— Я сейчас вызову полицию, — пригрозила я, продолжая целиться зонтиком.

— Кого?

— Хватит идиотничать! — вспылила я. — А ну отвечай, что ты делаешь в моей квартире и зачем устроил здесь такой бардак!

— Я не знаю, — парень замотал пепельной головой и еще раз изумленно обвел взглядом комнату. — Это все я сделал?

— Э-э-э… послушай, а где твоя мама? — ласково спросила я, переходя на тон, каким обычно разговаривают с душевнобольными. Концепция поменялась: теперь я была уверена, что парень не в себе и в квартиру попал уже после того, как мои родители таинственным образом исчезли.

— Я ничего не помню. И не понимаю, — тихо ответил парень. — Словно я был в каком-то прекрасном месте и внезапно оказался в этой ужасной тесной клетке. И мне очень плохо. Я хочу обратно, но я даже не помню, куда именно, — путано объяснил он, приложив руки к вискам. Такая печаль сквозила в его голосе, что мне стало жаль беднягу. Хотя сравнение моей просторной комнаты с тесной клеткой не очень-то порадовало.