– Ничего, светило высоко уже, ещё пару раз сменимся и обед. А вон, впереди, жильё человечье!

– Точно, братцы, село, да большое! А домишки-то из глины с соломой, не то, что наши.

– Так откуда тут брёвен на сруб набрать? А мужики, похоже, не татары. Русские мужики-то! И баба вон, с коромыслом поводу идёт. Наши тут, братцы, наши, вот радость!

– Сю-юн, стройся! Стоять прямо, смотреть ровно! Вывести виновных! Этот – подобрал рукавицы, упавшие с чужих саней, и присвоил. Яса запрещает воровство! Наказание – двадцать палок! Этот и этот из восьмого десятка – подрались до крови. Яса учит: любить ближнего и не причинять обид, а если есть обида, должен её забыть! Наказание – сорок палок каждому! Приступить к наказанию!

Смотрите, акбаши, как корчатся под палками ваши жолдасы101 и запоминайте: вы обязаны почитать закон и исполнять правила. Никому не позволено нарушать Ясу – ни простому воину, ни самому эмиру. Все равны перед Ясой, и все должны получать наказание за нарушение закона!

Сю-юн, слушать меня! Вы хорошо шли, и мы успели до ледохода. Я вами доволен. Отсюда пойдём по земле до берега Итиля – таков мой приказ! Там будет большой отдых. Дозорных выставить. Сани – на берег. Лошадей – на выпас. После обеда всем спать. Идти будем ночами, когда мороз. Выполнять!

– Братцы, и чего это я обижался, когда по льду бежали? Ведь как легко было – переставляй себе ноги, только и всего. Это как такое придумать – тащить сани волоком по мёрзлой земле без снега почти! Лошадь, вон, оборачивается, зубы скалит, мол, знайте лошадиную долю. Слушайте, а может, её отпустить, пусть сбоку идёт, посмеивается, как мы её сани тащим. Хоть скотине добро будет. Эй, дядька провожатый, хоть ты повесели, расскажи, как вы тут живёте. Тоска, наверно, в степи-то?

– А и ничего, живём, слава Богу. Татары не обижают, коль службу исполняем.

– Какова же служба ваша?

– А вот, путь от Дона на Итиль в порядке держим. Летом, корабли как пойдут караванами, то кому в Итиль надо, тех мы перекатываем. А на той стороне, на Итиле такие же живут, они оттуда лодки таскают в Дон. Так всё лето, как лёд сойдёт и пока не замёрзнет. Да ещё по Дону перевозим с берега на берег. Не заскучаешь. А и для себя постараться надо успеть – и поле, и огороды, и скотина какая-никакая, за всем уход нужен.

– А скажи, дядя, что там, на том Итиле?

– Там, недалеко от переволока град велик Бездеж102. Удивленью вашему не будет предела – таков город. Увидите сами скоро.

– Сколько же топать туда, до того града?

– Как вы ползёте, так ночки четыре выйдет. Коли бы снежок, да морозец, так и за пару дней поспеть можно.

– Ну, обрадовал, дядя, всего-то четыре ночки потерпеть, чтобы пупок от напряги не выпал, и уже в хоромах отдыхать будем. И пятки бы ещё не отморозить, ичиги103 совсем развалились.

– Братцы, а я про нас песнь сложил: «Кто с Ельца весь Дон пробёг, тот остался без сапог!»

– Да ещё и без порток…

Звонок от Лиры:

– Теперь моя очередь вас развлекать. Приглашаю вас на рыбалку.

– О, мы поедем на таёжную речку, вдвоём, с палаткой!

– Умерьте свои фантазии. Рыбалка морская. Мой сокурсник пригласил. Отказаться мне неудобно, но… как бы вам объяснить, вы нужны мне как щит. Я понятно выражаюсь?

– Ну, в общем. Когда, куда, на сколько?

– На день, к островам Пахтусова. Завтра в семь утра, отход от тридцать шестого причала, знаете такой?

– Ещё бы!

– Катер «Дельфин». Поедете?

– Да, – твёрдо сказал я, хотя на самом деле не очень-то хотелось мёрзнуть на палубе и просто так потерять день. Но выручить Лиру нужно. Если просит меня, значит, другому довериться не может. Ага, снова беспочвенная гордыня собственной персоной.