Внезапно Николас подался ближе, взял меня за бёдра в стальной хватке и резким движением раздвинул их в стороны, открывая меня для своего голодного взгляда. Из его груди вырвался довольный гортанный стон, и он наклонился чуть ближе, прямо к моему лобку, сделав медленный, глубокий вздох.

– Ммм, ты пахнешь так же сладко, как я помню. – промурлыкал он, как довольный Чеширский Кот.

Я попыталась свести ноги обратно, но Николас лишь сильнее вцепился пальцами, настолько крепко, что не удивлюсь, если завтра найду в этих местах отпечатки его рук.

– Дай мне полюбоваться, Лёля. – прорычал он, уткнувшись носом прямо в мои чувствительные складочки.

Я затаила дыхание, чувствуя, как тело предательски реагирует на его прикосновения. Казалось, Николас способен был одним лишь взглядом зажечь во мне неутолимый огонь желания. Его близость, запах, одурманивающее ощущение его рук на коже – всё это будоражило меня до дрожи.

Николас заметил мою реакцию, и его губы растянулись в довольной ухмылке. Я пыталась сохранить остатки самообладания, но его близость, его дразнящие прикосновения и обжигающий взгляд подрывали мои последние защитные барьеры. Николас был подобен хищнику, готовому в любой момент наброситься и растерзать свою добычу. И я, как загипнотизированная жертва, ждала этого мгновения, предвкушая сладкую агонию.

– А не пойти бы тебе на хрен, Ник? – дерзко выгнув бровь, ответила я, наконец, не желая показывать, что за моей реакцией стоит что-то большее. – Это всего лишь физиология.

Картер довольно ухмыльнулся, но вместо того, чтобы предпринять что-то, он, наоборот, отпрянул и накрыл меня пледом.

– Мы ещё вернёмся к этому вопросу. – бросил Николас с самодовольной усмешкой и, развернувшись, направился к выходу, оставляя меня наедине с бушующим внутри ураганом эмоций.

Я обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Картер всегда умел заставить меня терять контроль, как будто я была всего лишь марионеткой в его руках. Он как ядовитый плющ, оплетающий моё сердце, и медленно затягивающий меня в бездну порока и безумия. И я, несмотря на все предостережения рассудка, готова была отдаться этому падению.

Когда Николас вышел из спальни, оставив меня одну, я обвила своё тело пледом и медленно поднялась с постели. Мой взгляд заметался по холодной, безликой роскоши этих апартаментов в поисках признаков личности хозяина. Но здесь не было ни фотографий, ни книг, ни каких-либо других деталей, которые могли бы пролить свет на его истинную натуру. Лишь бесстрастная, подавляющая своим величием обстановка окружала меня.

«Может быть, это не основное его место жительства? Ведь это всего лишь пентхаус над казино». – мысленно размышляла я. – «Интересно, каким человеком он стал за эти годы? Мне нужно узнать обо всех его слабостях, чтобы играть с ним на равных».

Я неспешно приблизилась к одной из дверей и, помедлив мгновение, шагнула внутрь. Это оказалась просторная гардеробная, заставленная вешалками с идеально отглаженной одеждой исключительно чёрного цвета – строгими рубашками, элегантными пиджаками и брюками. Заглянув в выдвижные ящики, я обнаружила аккуратно сложенные футболки, спортивные штаны, бельё – всё в тех же мрачных, угнетающих оттенках. Даже туфли и кроссовки на нижних полках были тёмными, и, без сомнения, стоили дороже, чем весь мой дом.

«Всё такое же чёрное, как и его душа».– горько усмехнулась я. – «Еесли я не смогу защитить себя, то через тридцать дней от меня останутся лишь жалкие осколки».

Не знаю, что на меня нашло, но я сбросила свою блузку и потянулась к одной из его строгих рубашек в шкафу. Аккуратно сняв её с плечиков, я напялила на своё почти обнажённое тело и практически утонула в просторных складках ткани, доходивших мне до колен. В ноздри ударил знакомый, будоражащий аромат – смесь дорогого одеколона и стирального порошка, которым была пропитана эта рубашка. Не совсем раздумывая над тем, что я делаю, я прижала её к своему лицу, жадно вдыхая этот опьяняющий запах, который лишь подчёркивал мужественную силу и неотразимую привлекательность Николаса.