Я стал спиной к двери и, не открывая глаз, глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Отец не погнался за мной, чтобы в очередной раз рассказать, как ужасно иметь такого сына, как я. Я слышал его шаги за дверью. Он ходил из стороны в сторону, не приближаясь к выходу. Успокоившись, я отклеился от двери и открыл глаза.

Затем снова закрыл и снова открыл, не веря той картинке, которая предстала передо мной.

У противоположной стены широкого коридора стояла Ангелина. Она выглядела крайне потрясенно. Как, наверное, и я сам. Вцепившись руками в большую сумку, она смотрела на меня взглядом маленького кролика перед удавом. Ее лоб блестел от пота. Воспользовавшись мгновением, на протяжении которого я был в замешательстве, она тихо пискнула:

– П-привет.

Она помахала, а я не нашел, что сказать, и потому просто выдавил:

– Черт.

Из-за чего стал сомневаться в обширности своего словарного запаса.

Ангелина

Каким образом в мою светлую головушку приходят такие тупые идеи? Я следила за Максом, проникла в странное убежище, да еще и подслушала семейную ссору. Самое ужасное, что это вскрылось!

Нужно было уматывать, как только услышала голоса. Ладно, на самом деле нужно было просто не вести себя как маньячка и отправиться домой при первой же возможности. А еще лучше – не приставать к Максу с расспросами посреди улицы… И не идти в то кафе первого сентября… Да и вообще, не надо было поступать в этот университет и приезжать в Тайнев! Только в таком случае я бы не попала в столь унизительную ситуацию!

Но нет, я стою на трясущихся ногах в коридоре чужого дома. Взгляд Макса обжигает. Я не сдержалась и всхлипнула. Это будто пробудило его. Он схватил меня за плечо, будто непослушного котенка за шкирку, и поволок вверх по лестнице, на выход. Все это без единого звука. Только наши шаги и скрип половиц нарушали тишину.

На улице Макс отпустил меня, и я глубоко вдохнула, будто доселе несколько минут была под водой. Свежий уличный ветерок бродил по коже, вдохновляя на мысль, что здесь, на открытом пространстве, можно убежать от Макса и этого напряженного молчания.

Да, вид Макса пугал меня. Не больше, чем вся эта ситуация, но все равно пугал. Я замерла и следила за тем, как он ходит из стороны в сторону. Макс то растирал глаза ладонями, то тихо что-то шептал. Один раз он пнул маленький камешек, который отлетел с такой скоростью, что я на миг испугалась, что он рикошетом отлетит от стены дома прямо мне в глаз.

Затем Макс остановился и посмотрел на меня.

– Ты много услышала?

– Нет… – начала я.

Но тут же поняла, что моя ложь вскроется, как только Макс задумается над тем, как я проникла в подъезд. Тогда я зажмурилась и затараторила:

– Я слышала все, абсолютно все и да, я принимаю предложение. Больше никаких разговоров. Я не трогаю тебя, ты не трогаешь меня. Ладно, спасибо, я пошла, пока.

Затем я быстренько развернулась к выходу со двора, но громкий приказ остановил меня.

– Стоять. – Сказал Макс и даже занес руку для того, чтобы схватить меня, если я вдруг решусь убегать.

Но я и сама догадалась, что в данной ситуации лучше делать как говорят. Я потупила взгляд и с огромным трудом сдержала следующий всхлип.

– Почему ты пошла за мной? – спросил он, на удивление спокойно и мягко.

Я подняла голову. Мои глаза, вероятно, блестели от слез. Я чувствовала, как дрожат губы.

– Я… я…

Не получалось связать мысли в предложения, не получалось выдавить хоть одно слово. Я тряслась, как листочек на ветру, ожидая худшего.

– Ты поступаешь очень глупо! – крикнул Макс, и я этому почти обрадовалась. То притворное спокойствие было загадкой, а гнев – полностью объяснимый ответ на мой поступок. – Ты даже не представляешь насколько!