Парадоксально, но на закате своей фантастической карьеры, во время «Ста дней», когда решалось «пан или пропал!», Наполеон все же поступился своим железным принципом – не присваивать звание маршала генералам, не командовавшим пехотными корпусами – и сделал исключение! В критический для Бонапарта момент повезло генерал-полковнику конных егерей… Груши. Сегодня все знают, чем это назначение закончилось для судеб монархической Европы и «корсиканского выскочки», в частности.

Подводя краткий итог этому, на мой взгляд, сколь спорному, столь и любопытному прологу, следует предположить, что раздав по началу «всем сестрам по серьгам», потом Наполеон счел необходимым впредь более экономным в присвоении самого высокого звания в истории Франции. Если это так, то понятно почему немало достойных генерал-полковников так и остались в этом чине до конца империи Наполеона Бонапарта.

Впрочем, просуществуй она подольше и очень может быть, что мы узнали бы имена следующих маршалов Франции «наполеоновского разлива», например, Жерара и Клозеля, Ламарка и Фуа. Ведь сам Бонапарт уже на острове Св. Елены открыто признал, что «эти генералы были бы моими новыми маршалами». Но не сложилось или, как говорят сами французы: «a la guerre – comme a la guerre».

Правда, кое-кто из наполеоновских генералов все же стал маршалом, но уже при… Бурбонах либо, еще позднее.

Хотя, это уже другая история, которую вы услышите чуть позже…

* * *

Давайте познакомимся поближе с «героями» – о которых было столько слухов об их грядущем маршальстве – в главе с экзотическим названием «Они могли, но так и не стали…, а другие – просто не… успели?»

В том числе, с такими метеорами на революционном небосклоне Франции рубежа XVIII/XIX веков – как генералы Лафайет, Дюмурье и Пишегрю. При всех их талантах, главной чертой этих незаурядных людей был Авантюризм с Большой Буквы, который во все времена, несмотря на локальные успехи, не позволял им – «Властелинам Минуты» – долго удерживаться на авансцене Большой Истории.

Кто-то посчитает, что вряд ли следует считать генералов Дюмурье с Пишегрю, и, тем более, и самого «невоенного» из них – «Красного маркиза» Лафайета обладателями военного дарования такого масштаба, который позволил бы им всерьез претендовать на маршальство – даже виртуально. Впрочем, «о вкусах – не спорят!?»

Правда, без этих «Великих Понтовил/Понтяр» своего мутного времени общая картина всех заметных претендентов на категорию «Они могли, но так и не стали…, а другие – просто не… успели?», скорее всего, была бы неполной.

Хотя это всего лишь «заметки на полях», отнюдь не исключающие права у читателя на собственную оценку этих трех запоминающихся личностей конца XVIII – начала XIX вв.

Итак!