это выходит в подвижную тьму,
в туалет направляясь, елена николаевна.
с кряхтением в землю садится дом,
сквозняк по форточкам бьет, не целясь…
роется в слухе бестелым кротом
тихий голос, замкнутый в эллипс,
в раковине ушной за витком виток
восходит к сознанию по спирали
и, вступая в его поток,
в глаза заглядывает: вы меня не потеряли?
прикидывается ребенком и свечкой, просит не прогонять —
материнство по вашему телу растекается воском —
он тянется, тянется вас обнять
и вырастает в мальчика в костюмчике матросском.
теперь он перевернут, а вы для него водоем,
в котором он пускает игрушечную лодку.
лодка отплывает – это фотоальбом, а не лодка —
на каждой фотографии мы его узнаем
по тщательно прожеванному подбородку.
перед ним пласты многоэтажных озер,
в них он видит себя нашим внутренним зрением:
в фас – гимназист, в профиль – на стрельбах призер,
в три четверти – в штатском, здесь засвечено
и падает дыра в темноту с ускорением.
(Самоубийство героя)
квадратная пуля, надламывая висок,
разваливает мир на звенящие глыбы,
они рассыпаются в стеклопесок,
и из глаз уплывают зеркальные медлительные рыбы.
на пламя свечи из отверстия рта выползает белая мышь —
в теле отключается внутреннее освещение,
тишина проникает откуда-то с крыш —
откинувшись, слушаешь земное вращение.
встаешь и уходишь, оставляя тело в убитом пальто,
покидаешь свой необитаемый раздавленный корпус.
бежать скорее, чтоб тебя здесь не встретил никто.
распахиваешь дверь – за дверью открытый космос.
(Действующие лица)
наконец эти организмы улеглись в свои постели,
в них теперь затухает пищеварительный процесс,
и в каждом отдельно взятом теле
начинается действие потовыделительных желез.
пока они спят, проведем инвентаризацию:
номер первый – елена николаевна семидесяти трех лет,
ей снится бомбежка в эвакуацию,
станция, затянутая дымом пожаренных ею сегодня котлет.
номер второй – василий алексеевич отсутствует в кровати,
он попал в притяжение трех трельяжных зеркал
и ныряет в них перед сном в сатиновых трусах и халате,
оставляя на тумбочке со вставными челюстями
и кипяченой водою бокал.
номер третий – александра ивановна кусаема клопами,
номер четвертый – иван алексеевич видит незрячие сны,
номер пятый – гена, алкоголь в нем блуждает кругами
и мутные страсти его никому не ясны.
номер шестой – нина включает телевизор тем же жестом,
каким расстегивает молнию на юбке,
артист калягин, пробегая по слизистой оболочке ее глаза,
скатывается слезой по щеке,
она сидит на диване в позе человека в прохудившейся шлюпке,
в кофточке поверх комбинации, со спущенной петлей на чулке.
ее лицо – любительская перерисовка по клеточкам
с неизвестного оригинала,
полустершиеся линии обведены химическим карандашом,