– А почему этот Новак стал у тебя в романе главным злодеем и создал на своем принтере нынешний вирус?

– Во-первых, в романе, как ты наверное поняла, так до конца и не выяснилось, кто же был главным злодеем, возможно, их было несколько, а, возможно, злодей был один и у него был… м-м… назовем его «подручный», который не осознавал, что делает…

– А! Находился под внушением! Ну да, это я поняла, злобная ЭрВэ стерла память Кавону и заставила его создать вирус, который довел полпланеты до сумасшествия. Кстати, неужели это может быть правдой и я, если заболею, то стану сумасшедшей и беспомощной? Б-р-р…

– Успокойся, девочка! То, что нынешний вирус может вызывать слабоумие – это совершеннейшая выдумка, а принтер вирусов я описал в романе для бо́льшей убедительности, только и всего. Что касается Того… Честно говоря, я не знаю, что с ним произошло после выпуска. Мы общались потом очень недолго, у него кто-то умер в семье… нет, не мать или отец, те давно погибли. Кажется, дядя, который его воспитывал после смерти родителей… В общем, наши пути давно разошлись, и я вспомнил о нем совсем недавно, когда на нас свалился этот вирус. Понимаешь, я говорил в начале эпидемии с нескольким вирусологами, и все они сомневались, что вирус с подобными свойствами мог появиться естественным образом, вот я и вспомнил Того и его принтер. Ну и придумал, что он якобы «распечатал» на этом принтере вирус, приводящий к слабоумию. Так что безумный вирус – это выдумка.

– У-ф-ф! Хорошо, а то, знаешь, ходить под себя, забыв, где находится туалет, как-то совсем не прикольно, – успокоено выдохнула Джейн. – Ну ты и фантазер, за что, впрочем, и люблю тебя страшно! Ну, всё, любимый, мне пора бежать, жду тебя в шесть.

Она дала отбой, а автор, откинувшись на спинку кресла, продолжил вспоминать, закинув руки за голову.

Не всё, ой не всё рассказал он Джейн. Впрочем, ни ей, никому бы то ни было и не стоило знать всю предысторию его романа. Это он знал Того и мог отличить реальность от его безумных идей и фантазий, другие же, особо впечатлительные индивидуумы, восприняли бы нагромождения Новака как реальный апокалипсис… тьфу, не апокалипсис, а конец света… и побежали бы… А вот интересно, куда бы они побежали, запасаться памперсами, что ли?

Он потянулся к ящику письменного стола и, выдвинув его, достал открытку с видом нелепого старинного здания. Перевернув ее, он в который раз прочитал строки, написанные давно забытым почерком. «Помнишь наш кампус и автора принтера вирусов? Загляни ко мне как-нибудь, у тебя появилась возможность написать, наконец, что-то сто́ящее». Он еще раз убедился, что ни адреса, ни имени на открытке нет. Воспоминания о событиях, произошедших после того, как он год назад получил открытку, вновь нахлынули на него.

///

Сначала он подумал, что это чей-то нелепый розыгрыш и какое-то время перебирал в памяти имена однокашников, которые могли разыграть его. Но вскоре он понял, что вряд ли это была шутка одного из его бывших сокурсников – ни с кем из них он давно уже не общался, поэтому смысла в подобном розыгрыше не было никакого. Кто-то из его нынешних приятелей, собутыльников и случайных знакомых? Но никто из них не знал о его дружбе с Новаком, а главное – о его оригинальных идеях. А то, что сам он ничего и никому из теперешнего своего окружения не рассказывал – в этом он был совершенно уверен. И провалами памяти он не страдал, даже после приличных возлияний.

Значит, открытку написал сам Новак. Но что заставило его прибегнуть к столь странному способу напомнить о себе человеку, которого он не слышал почти двадцать лет, а не видел и того более? И решил я тогда, что с Новаком произошло нечто из ряда вон, раз он послал мне сигнал бедствия. А в том, что это был сигнал бедствия, я, почему-то, был уверен. Но и в этом послании Новак остался верен себе, не преминув поддеть меня, напомнив о некоторых моих поверхностных статьях и публикациях. Ну что же, значит не совсем еще приперли его с ножом к стене, раз подкалывает меня, подумал я тогда, но все же решил навести справки о своем бывшем товарище. В конце концов, надо же было узнать, где его искать, а то в гости пригласил, а адреса почему-то не оставил.