– Я получил серьёзное ранение на днях, Трис. Мана, словно кровь из раны, вытекает из трещины в хранилище. Высшие маги утверждают, что женское любовное наслаждение способно залечить подобного рода рану.

– Интересный способ лечения. Я читала что-то подобное…

– Ты умеешь читать?

Спалилась…

– Да. Я и про тебя читала.

– Что же ты читала про меня? – вскинул бровь.

– Это не первый твой дракон. Ты уже убивал дракона прежде.

– Верно. Ты не только красивая, но и такая умная леди, – бархат его голоса приятно отозвался в груди.

Я всё ещё сидела прямая, как вешалка, не решаясь расслабиться. Генри поковырялся в трубке и смерил меня взглядом.

– Если беспокоишься о деньгах, то вот, – он взял трубку в зубы, вынул из кармана штанов золотые монеты и вложил мне в ладонь.

Я не считала, сколько там было монет… Я не хотела их принимать! Мне сделалось противно от того, что он дал деньги. Но я должна была взять. Завтра на что-то нужно будет жить, если жизнь, конечно, продолжится.

– Не надо… – промямлила я, глядя в сторону, куда угодно – только не на него. – Я верю, что вы заплатили бы.

– Ты. Мы же на “ты”.

– Ты, – робко скользнула взглядом по его лицу.

– Если беспокоишься о болезнях, то я здоров, не считая раскола хранилища. А если – о беременности… то, – Генри поднял бровь, разглядывая меня. – Если забеременеешь, я признаю ребёнка. Возьму тебя и его в Ревош, мой замок, чтобы дать содержание и воспитание.

Возмутительно! Я что, корова на ярмарке? Господин будет решать, где мне жить и как воспитывать моего ребёнка?

Глаза на миг округлились. Я отвела взгляд, выдержала пару ударов сердца, выдохнула и вновь поглядела на него:

– И много уже у вас, то есть у тебя, таких содержанок с детьми?

– Я не избалован потомством, – невозмутимо ответил Генри, сохраняя добродушную улыбку. – Мне никто пока не подарил наследника. Не повезло…

Я чувствовала, что за его словами скрывается большая боль, но Генри продолжал держаться веселым и добрым. Только вот брови его немного вздрогнули от сопротивления воспоминаниям.

– Сочувствую… – прошептала я.

Мне было жаль, искренне жаль, что Генрих, такой чудесный мужчина, был несчастлив в личной жизни.

– Всё хорошо, – улыбнулся паладин.

Серые глаза его озарились лучистым светом, совершенно меня покорив.

Генри убрал трубку обратно в коробку и положил руку мне за спину. Я оказалась в кольце его согревающего нежного объятия. Аромат вербены снова окутал меня.

Хотелось развернуться к нему лицом и уже, наконец, самой обнять его, но я всё ещё слишком волновалась. Возможно, в глубине души надеялась, что ничего не случится: он отпустит меня и правда обо мне так и останется тайной.

Но видит Пресветлая Дева, как я устала жить в неведении. Лучше пусть всё случится, хочу знать, кто я: зачарованная или нет?! И если да, то… то убегать не буду.

Генри коснулся носом моего виска и легонько потёрся.

– Так вкусно пахнешь…

Неуловимые прикосновения губ, словно взмахи крыльев бабочки, запорхали на шее. И я, как растаявшая глупышка в руках опытного любовника, сама подставила ему ключицу, прикрыв глаза от наслаждения.

Слишком приятно… Так приятно, что совсем не страшно… Я готова отдать жизнь за правду, за Генри. Пусть всё случится!

Горячее дыхание мужчины опалило кожу.

Мои плечи задрожали от предвкушения, и Генри сильнее сжал ладонь, успокаивая.

– Не бойся, моя прекрасная светлая леди… Посмотри на меня.

Генри застыл, дожидаясь моего взгляда. Я подняла ресницы и увидела его тёмные, горящие страстью глаза. В них было всё! Одним взглядом он забрал меня у меня самой. Тот, по кому так тосковало сердце, был сейчас рядом.