По щеке старика опять скатилась слеза.

– Все хорошо... отец.

Слово тяжело соскользнуло с языка. Я много лет не называла кого-то отцом. Мой папа умер так давно, что не помню его лица. А мать... Лучше про нее и не думать.

Старик накрыл шершавой ладонью мою и погладил ее.

– Я рад, что ты вернулась. Пусть даже не помнишь, что случилось. – Покачал головой. – Пусть забудется. Главное – живая.

Мы еще немного посидели.

Отец тихо рассказывал, как искал меня на берегу моря, пытаясь найти хотя бы тело. Он уже не надеялся отыскать меня живой. Ходил по соседям, собирая по крупинкам хоть какие-то их наблюдения.

Сегодня утром снова пошел искать, но вернулся раньше, так как колено совсем разболелось. И увидел меня, стоящую посреди деревни в порванном платье и засохшей солью на коже.

– Не зря молился, – кивал отец. – Не зря.

Сердце обливалось кровью при мысли, что когда-то придется ему сообщить горькую весть. Но пусть это будет не сегодня. Сейчас старик рад возвращению дочери.

Когда рассказ иссяк, отец тяжело поднялся и, прихрамывая, подошел к постели.

– Пошли спать, милая. Завтра со мной не вставай. Отдохни.

После мы легли в кровати и потушили одинокую свечу.

К своему удивлению, я заснула быстро, но сначала перед глазами проскользнуло воспоминание того, как я...

...Встаю на колени. Острая галька врезается в кожу...

Целую его руку, ощущая носом запах женских духов. Чувствую, как меня терзает ревность...

Поднимаю взгляд, но не вижу его лица из-за яркого света. Сердце трепещет от любви...

...Соленая вода дерёт горло. Не могу дышать. Я задыхаюсь. Он крепко держит меня... Не могу всплыть сама...

Воспоминание ярко вспыхнуло в голове и быстро погасло, а я сразу же заснула, продолжая чувствовать крепкие пальцы на своих плечах.

3. Глава 3

Утром я чувствовала себя гораздо лучше. Горло, благодаря меду, болеть перестало. Тело еще ломило, но все же не так сильно, как вчера. Оставалась небольшая слабость, однако от нее можно быстро избавиться, налив себе кофе...

Сев в постели, я поджала губы и огляделась. Вряд ли в простой хибаре найдется этот напиток. Его здесь либо вообще не существует, либо он невероятно дорогой.

– Без кофе будет туго, – пробормотала я.

Обернулась, чтобы посмотреть на соседнюю кровать.

Она пустовала, хотя было совсем раннее утро.

Видимо, отец тихо ушел работать, решив меня не тревожить.

Я встала с кровати и вышла из хижины. Прохладный ветерок сразу же забрался под платье, заставив поежиться.

Сегодня водная стихия тревожилась. Волны поднимались почти до пояса, выбрасывая на берег куски дерева и водоросли.

Помню, как-то снимала хижину у моря, будучи еще в своем теле. Домик был, конечно, намного лучше этого, но ощущение уюта и умиротворения было абсолютно такими же.

Непривычно думать, что я теперь совсем другой человек. И как бы ни хотелось мечтать, увы, в свое тело я уже не вернусь. Той Лизы больше не существует. Противоядия от яда рыбы фугу нет. Вряд ли меня успели спасти.

Поэтому осталась только я – Элоиза.

Отныне мне придется уживаться в незнакомом месте и теле при новых обстоятельствах. Но я не привыкла предаваться унынию. При желании и огромном труде можно многого добиться.

А я собиралась добиться гораздо большего, чем жизнь в разваленной хибаре и вечная возня с рыболовной сетью. Но первым делом нужно понять, где я очутилась.

Вернулась в дом и открыла старый потертый сундук в углу комнаты. Чтобы оценить новое место, надо выйти в город и получить как можно больше информации.

Только вот все одеяния Элоизы были старыми и потрепанными. Наверное, то, в котором я очнулась на берегу моря, было самым приличным.