– Мамочка, отрежь мне кусочек пирога… – снова радостно протянул шепелявый детский голосок.

Лера вздрогнула и резко повернулась. Голос звучал из-за закрытой двери ванной комнаты. Холодок пробежал по спине. Лера поплотнее закуталась в палантин, напряженно глядя на коричневый прямоугольник. «Просто возьмись за ручку и открой», – шептал ей разум, но истеричный голосок где-то внутри, глубоко в подсознании, кричал, – «Нет, не делай этого!» Лера закрыла глаза, встряхнула головой, пытаясь заглушить противный визгливый тенорок. Решительно щёлкнула выключателем, нажала на ручку, потихоньку потянула на себя. Никого. Отдёрнула шторку и заглянула в ванну. Её белая, поблёскивающая чистым глянцем поверхность была пуста. Разноцветные флакончики с шампунями и бальзамами стояли на своих местах, также, как и дочкины резиновые игрушки для купания. Лизы нигде не было. Лера открыла зеркальный настенный шкафчик, заглянула туда. На узких полочках с запасами мыла, зубных щёток и пасты был полный порядок. К тому же, большая игрушка точно не могла бы там уместиться. Лера покачала головой и захлопнула дверцу.

– Мамочка, отрежь мне кусочек пирога, – громко пропел детский голосок откуда-то снизу.

Лера шарахнулась в сторону, больно ударившись затылком о кафель и раскрывая рот в безмолвном крике. Сердце подскочило и замерло в горле, потом рухнуло вниз и затрепыхалось подстреленной птицей где-то чуть пониже солнечного сплетения. Пересилив страх, она осторожно заглянула под ванну. Лиза лежала там, задвинутая далеко в угол. Лера опасливо смотрела на неё, не решаясь взять. Истеричный голосок в голове визжал на высокой ноте, умоляя не трогать. Лера выдохнула сквозь сжатые до боли зубы, протянула дрожащую руку, двумя пальцами взялась за край жёлтого платья и осторожно потянула к себе. «Она мокрая! Так вот в чём дело. Видимо, где-то замкнуло контакты», – тёплая волна радости растеклась по венам, жаром прилила к вискам. «А я испугалась, дурочка», – Лера нервно хихикнула. «Вот только почему дочка так обошлась со своей любимицей? Нужно будет завтра осторожно выяснить это. Чем так провинилась бедная Лиза, что нужно было прятать её под ванну? Хм… Бедная Лиза. Кошка-утопленница. Карамзин был бы в шоке», – криво усмехнулась Лера, вставая с холодного кафельного пола и выходя в коридор, – «Отнесу её на кухню, пусть сохнет».

Пёс – старенький французский бульдог по имени Бакс, спокойно храпевший на своей лежанке, вдруг вскинул голову, сощурил подслеповатые глаза и угрожающе зарычал, злобно скаля остатки зубов. Лера приостановилась рядом, ласково спросила:

– Что ты, дурашка, страшный сон приснился? Или кошки испугался? Эх ты, глупыш, это всего лишь игрушка, не бойся…

Она протянула руку, чтобы погладить пса по голове. Он вскочил с непривычной, давно забытой резвостью, припал на задние лапы и яростно залаял. Казалось – ещё секунда и он бросится на хозяйку. Но вместо этого жалобно взвизгнул, закрутился волчком, в остервенелом бессилии пытаясь укусить свой хвост. Потом бросился в спальню и забился под диван, тоскливо воя оттуда. Лера отнесла Лизу на кухню, посадила на обеденный стол. Вернулась в спальню, где спрятался пёс от неведомой угрозы.

– Что с тобой, Баксик? – с тревогой спросила она, встав на колени рядом с диваном и опустив голову вровень с полом. Ей ещё ни разу не приходилось видеть пса в таком взвинченном состоянии. Он всегда был довольно флегматичным и добродушным, единственное, что могло заставить его подпрыгивать от радости – маленький яркий мячик. Но в последнее время Бакс совсем разленился и предпочитал мирно дремать на коврике, не обращая внимания на то, что творится рядом, даже на любимый мяч. Она просунула руку под диван. Влажный шершавый язык лизнул протянутую ладонь, пёс виновато заскулил.