– Мама, значит это ты виновата, что Бакс умер? Как ты могла? – тихо спросила Алиса, крепко вцепившись обеими руками в майку Леры и уткнувшись мокрым от слёз лицом ей в плечо.

– Дочь, я просто забыла положить ножик на место. Стечение обстоятельств. Окно было открыто, подул ветер, и нож упал. Никто не виноват, так бывает. Я не знала и не думала, что так получится. Это несчастный случай, понимаешь?

– Я не хочу больше смотреть на Бакса. Он мне такой совсем не нравится. Я его даже боюсь, – прошептала дочь, испуганно оглядываясь. – Он стал плохой… некрасивый…

– Может быть, пойдём в гости, Лисочка? – спросила Лера, нежно поглаживая девочку по голове и крепко прижимая к себе.

– Хорошо. А куда мы пойдём? – Алиса всё ещё судорожно всхлипывала, сотрясаясь всем телом.

– К тёте Кате. Ты же любишь ходить к ней в гости.

– Да, я хочу к тёте Кате. Вот только как мы пройдём? Там же… он… – Алиса бросила испуганный взгляд в сторону коридора, а затем умоляюще посмотрела на мать. – Я не могу идти там… Мимо этого…

– Давай ты закроешь глазки ладошками, я возьму тебя на руки. Мы быстро побежим в ванную, умоемся. Потом ты снова закроешь глазки, мы снова пробежим обратно к тебе в комнату и оденемся. Соберём нужные вещи, ты возьмёшь с собой всё, что захочешь. Потом вновь сильно – сильно зажмуришься, прыгнешь мне на руки, мы выйдем и пойдем к тёте Кате, хорошо? – Лера с нежностью поцеловала дочь, вытирая слёзы с её покрасневшего грустного лица.

Алиса неуверенно кивнула, всхлипывая. Они быстро умылись и оделись. Лера побросала свои и дочкины вещи в большую спортивную сумку, понимая, что вернуться сегодня домой не сможет. «Без Димы я больше не могу здесь оставаться. Ещё одну такую ночь я не переживу. Сойду с ума. Или я уже сошла?» – она нервно фыркнула и потрясла головой, стараясь избавиться от мыслей о том, что случилось с собакой, и как это может быть связано с отвратительной Лизой. Однако они пробивались вопреки её желанию, отчего противная внутренняя дрожь распространилась по всему телу. Тряслись руки, стучали зубы. Лера закинула сумку на плечо, подхватила на руки Алису, которая сразу испуганно с силой вдавила лицо ей в грудь, и быстро пошла к выходу, мимо маленького жалкого тела мёртвого Бакса и открытой двери на кухню. Лера чувствовала быстрый лёгкий стук сердца дочери, слышала её прерывистое от слёз дыхание. Кошка по-прежнему сидела на столе, освещённая утренним солнцем, бившим сквозь полуоткрытые жалюзи. Лера приостановилась, глядя на маленькую фигурку, неуверенно шагнула в сторону кухни, прищурив веки и приглядываясь. Мордочка Лизы казалась тёмным размытым пятном в ярком свете, невозможно было рассмотреть её черты, цвет глаз. Но что-то не так было с её одеждой – ярко-жёлтым платьицем. На нём появились какие-то странные пятна, словно кто-то ночью разрисовал его. Ноги Леры задрожали, а сердце чуть не выскочило из груди. Она попятилась к двери – платье на игрушке было забрызгано кровью…

Лера не помнила, как выбежала из дома. Солнце заливало двор ослепительным светом, дул весенний тёплый ветерок. Лера осторожно опустила Алису на землю, присела рядом на корточки.

– Ну что, милая, идём к тёте Кате? – вымученно улыбнулась она дочери.

– Да, мама. Идём, – безучастно ответила та, опустив глаза вниз.

Лера крепко взяла дочь за руку и устремилась прочь, спиной ощущая чёрный пристальный взгляд. Она нервно оглянулась, бросила взгляд на бликующие от солнца окна квартиры и почти побежала со двора на улицу, таща за собой Алису. Там с трудом отдышалась и немного успокоилась, глядя на привычную городскую суету. Вокруг, как и всегда, гудели машины, люди шли кто куда, разговаривали и смеялись. Ночной кошмар стал казаться далёким и иллюзорным.