Какая же великая мощь скрыта в этой девушке! И она все растёт. Через какое-то время даже я – даже если вдоволь напьюсь магии, и восстановлю все свои силы – не смогу противостоять ей. Да и дадут ли они мне ключик от заветной кладовочки? Атлантка-то точно нет, а вот с дочкой её, пожалуй, договориться можно будет».

Русалка сидела на деревянной скамье, прислонившись спиной к бревенчатой стене дома. Утреннее солнышко ласково пригревало её мраморную кожу, но ундине было не до солнечных ласк. Она усилено сканировала окружающее пространство.

Целью её было определить, с какой частотой и в какое время энергетические шары прилетают к накопителю. За всю ночь не было ни одного. Это огорчило иную, но не настолько, чтобы впасть в депрессию. Она искренне надеялась, что её новые знакомые, а по совместительству хранители запасов магии Земли, всё-таки позволят ей полностью восстановить свои силы.

При не слишком активной жизни полного заряда ей хватит лет на пятьсот. Потом запасы снова придётся пополнять. Но к тому времени ундина надеялась убедить Василису, что магия не является только лишь злом. При разумном её расходовании и жёстком контроле за потребителями, магию можно направить во благо всего человечества.

– Привет ундина, – прервал её размышления тихий голос Василисы.

«Долго жить будет», – хмыкнула про себя русалка.

– Здравствуй Василиса… присаживайся.

Девушка села на скамью почти вплотную к ней.

«Чёрт! – мысленно ругнулась русалка. – На ней нет защитного амулета…»

Она принялась закупоривать поры тела. Русалочья лихорадка могла заразить и женскую особь. Конечно в меньшей степени, чем мужчину, но точно с таким же исходом. Даже в самой нормальной женщине вдруг пробуждались лесбийские наклонности – возрождались из небытия мужские гормоны, резко повышался тестостерон в крови – и она запросто могла зачахнуть в течение нескольких лет от неразделённой русалочьей любви.

При желании русалки могли влюбить в себя огромное количество человеческих особей, но это было бы слишком хлопотно. Ну не спать же со всеми подряд, чтобы отодвинуть их преждевременное старение. К тому же русалки были мирным и незлобивым народом, поэтому держались подальше от всего остального мира.

– Ты зря не надела оберег, – произнесла ундина задумчиво. – Даже при включённой защите мои феромоны могут подействовать на тебя.

– Я знаю, – кивнула Василиса. – Просто захотелось испытать, что чувствует к тебе Левчик. И… это сродни наркотику… всё время хочется увеличить дозу…

Василиса положила ладонь на русалочье колено, слегка его сжав.

– И я… я понимаю его. Это чувство к тебе просто прекрасно!

– Господи, Василиса, ты всё-таки заразилась! – встрепенулась русалка.

– Не беспокойся за меня, – улыбнулась девушка. – Через несколько секунд я очищу свой организм от отравы, а пока… дай насладится мгновением и Василиса впилась в губы русалки в долгом затяжном поцелуе. Но уже через несколько секунд она отпрянула от искусительницы и даже отодвинулась на другой конец лавки.

– Всё… я свободна, – сообщила она, часто дыша.

– У тебя необычные способности… для человека, – русалка с лёгким удивлением рассматривала раскрасневшуюся девушку.

– Не забывай – я на половину атлантка и очень талантливая ведьма, – рассмеялась Василиса. – И умение регулировать процессы, происходящие в организме, пришло ко мне давно. Мне не нужен амулет, чтобы защититься от твоей магии.

– Ну-ну, – русалка саркастично улыбнулась, – скромность, похоже, не является твоей добродетелью.

– Ты мне не веришь? – Василиса широко распахнула свои изумрудные глазки. – Скажу тебе по секрету, даже мама не знает всех моих возможностей. Если бы она догадывалась, на что я буду способна – придушила бы в колыбели.