Брюнетка вспыхнула. Бедняжка. Как минимум, пятеро из девушек рассчитывали именно на это. Ядовитые плющи среди нежных фиалок. Их, безусловно, настроили добрые мамаши и честолюбивые отцы. И они со всем апломбом юности готовы были сражаться, грызть глотки и совершать подлости, ведь стать фавориткой короля так почетно! И выгодно! Но Ромео – не король. А только консорт, ответственный за появление наследника.

Хотя Ромео слишком красив, чтоб в него не могла влюбиться юная лира совершенно искренне. Да и не слишком юная обратит внимание на привлекательного мужчину. Мужья в договорном браке красотой и обаянием не блещут, дамы отрываются на любовниках. Только в книжках в договорные браки. вступают брутальные красавцы герцоги. В реальной жизни не все так радужно, и герцоги, вообще-то тоже на дороге не валяются, это очень высокий титул, а как почитаешь, так их, как собак нерезанных, куда ни плюнь, герцог. Маг, красавец, да еще молодой, холостой и богатый. А это пять разных мужчин, выбирай на вкус.

– Итак? Кто считает, что ваши прелести, знатность и воспитание достаточны для столь высокой должности – направо. Кто готов презреть обычаи, не слушать папеньку и поработать над собой – налево.

Девушки разбились на две группки. Пять и тринадцать. Брюнеточка все же, поле долгого колебания, присоединилась к большей группе, неодобрительно посверкивая синими глазами.

«Хороша, дрянь этакая», – справедливо отметила я, прощаясь с малой группой.

– Я вас понял, ваше величество, – щелкнул каблуками Ринальдо. – Гертруда передавала привет, – прошептал он.

– Как она? – почти не разжимая губ, спросила я.

– У нас будет ребенок!

– О, какая чудесная новость! Мои поздравления! – я смахнула невольную слезинку.

У королев подруг не бывает, но Гертруда – она была. Честная, грубоватая, прямая и искренняя деревенская девушка завоевала мое сердце с первой минуты. Она так рьяно защищала своего отца на суде. Я велела доставить ее во дворец. Именно из-за меня она вытерпела унижения и издевательства, едва не погибла. Когда Штернблум избавился от короля Дориана, Гертруда стала жертвой наемников. Из-за моего эгоистичного желания иметь рядом чистого, порядочного человека, я обрекла ее на страдания.

Теперь, когда она, наконец, была счастлива замужем, я до сих пор не могла избавиться от чувства вины. Возможно, именно поэтому я не могла приказать уничтожить ее семью. Только они знали правду о моем сыне. Простые крестьяне хутора Верхние Ложки́ растили моего сына с младенчества и любили, как родного.

– Благодарю, ваше величество!

Глупый, честный Ринальдо! Он думал, я навещаю свою согрешившую служанку в деревне. А когда узнал правду, то принес магическую клятву верности. И спасал меня от холода и голода, доставив в лагерь бунтовщиков, когда меня коршуном по всей стране искал Штернблум.

Я сжала его руку. Надежную, крепкую руку. Пока никто не видел. Впрочем, его давно числили в моих отставных любовниках. Главное, чтоб Гертруда так не думала. Но она неотрез отказалась покидать деревню, даже выйдя замуж за Ринальдо, и я надеялась от всей души, что грязные слухи никогда не достигнут ее ушей.

***

Начальница приюта мне категорически не понравилась. Нет, ее облачение было безупречным, а поведение безукоризненным, но… Что-то неуловимо порочное казалось в складках ее тонкогубого рта, в темных глазах, полускрытых тяжелыми веками. Низко поклонившись, она провела меня по приюту, показав классы, трапезную, кухню, музыкальный зал, спальни девочек. Все было очень бедно, но чистенько. Я отправила секретаря проверять отчеты, а трех дам из Благотворительного комитета послала беседовать с ученицами. Разумеется, на бумаге все будет в порядке, не сомневаюсь.