Тане уже было известно, что «ротация» – это различная периодичность, с которой присланные на Суперновый музыкальные клипы появляются в телевизионном эфире. Клипы – отечественные и иностранные – раз в неделю отбирал «худсовет». Определял состав худсовета лично глава канала. Помимо Алекса, Шмидта и музыкального редактора по имени Вениамин Брагин, туда входили еще человек семь-восемь из различных подразделений. Например, личный помощник ББ по имени Петр. И технический директор Супернового Макс Жданов. И Мирослав из отдела рекламы. И так далее. К слову, на заседания худсовета приглашались все желающие, пусть и без права голоса. Тане очень хотелось воспользоваться приглашением, но пока не хватало времени.

– И где же этот клип в действительности? – с улыбкой поинтересовалась она.

– Да на помойке и валяется. Шучу, Танюха, – лежит где-то там. Очереди ждет на помойку.

Программный директор указал на заваленный журналами подоконник.

– И продюсер поверил? А, Алекс?

– А я ж ему объяснил. Клипак свой он не видит в эфире? Так это просто непруха. Дело случая. Не попадается продюсеру его ценный клип.

– Так ведь нельзя!

С ним всегда было так – весело. Начинать серьезный разговор не хотелось, но Таня не любила отступать.

– Что ж, признавайся, для чего пригласил. Не только на кофе?

– Для чего? Типа понять друг друга на берегу, вместе же трудимся, – пояснил Алекс. – Как-то так. Ну и на кофе заодно. Только ты его чет не пьешь. Как тебе на Суперновом, Танюха?

– Интересно. Мне нравится.

Таня задумалась лишь на секунду.

– Че есть, то есть. Суперновый – особое место, – удовлетворенно заметил программный директор. – При случае расскажу тебе, как все тут начиналось. Как мы делали Суперновый. У нас типа легенда ходит. Вот только в последнее время… Ничего такого не засекла?

– Что именно? – удивилась Таня.

– Запары всякие-разные. Типа того.

– Запары? То есть, много работы?

– Ну этого тут всегда выше крыши!

Алекс присвистнул.

– Но трудились все в кайф. Как говорится, вставляло. Понятное дело, иногда случалась и лажа: народ у нас, как везде, разный. Но фигни такой не было никогда.

– Какой фигни? – снова не поняла Таня.

– Да я про эти терки между Колей Николсом и ББ. Не догоняешь? Если по чесноку, я и сам не особо втыкаюсь, че кому надо.

Программный директор задумчиво погремел спичечным коробком.

– Коля топит за дело, реально. И вообще типа свой чувак. Поначалу, когда только пришел на канал, по пиву все звал. Но я ж теперь малопьющий. Ну я так ему и ответил: «Сорри, свою цистерну я уже выпил». А дальше… Понеслось это вот самое. По трубам которое. Коля взял моду прикапываться – по делу и без, в последнее время особенно. А ББ его… Сама на совещанке той слышала. Короче, темнят чет оба – и ББ, и его заместитель. А меня напрягает, что их заморочки нам не на пользу. Ну, в смысле, каналу. Не так чтоб уж прям, но все-таки.

– Алекс… – слегка опешила Таня.

Она озадаченно рассматривала собеседника. Программный директор казался непривычно серьезным.

– Алекс, в чем-то ты прав: разногласия есть. Вероятно, существенные. Их нельзя не заметить. Но так и должно быть! Ведь они слишком разные – Николай и ББ. Мы все очень разные. И тем не менее…

Таня помедлила.

– Че «тем не менее»?

– У нас общая цель. А ББ не мешало бы обращаться с заместителем полюбезнее.

– Не мешало бы. Стопудово, – согласился программный директор. – Но такой уж он чел, Владлен наш Венедиктович. Ладно, не фиг раньше времени загоняться. Может, само рассосется. Будешь?

Алекс подтолкнул красно-белую пачку.

– Куришь много?

Таня помотала головой. Но предложенную сигарету приняла с благодарностью. Программный директор галантно поднес горящую спичку.