Сама Роберсон вспоминает одну пожилую и весьма сварливую женщину беринмо, которая в забавной форме доказала, что способна легко различать широкий спектр цветов. «Она перебрала все мои 160 карточек и к каждой придумала оскорбление в адрес конкретного жителя деревни, – вспоминает Роберсон. – Она смотрела на карточку и говорила что-нибудь вроде "Ох, какой же тошнотворный цвет, прямо как цвет кожи моей невестки!"»

Как бы то ни было, предъявив доказательства того, что культура посредством языка влияет на зрительное восприятие, авторы данной работы бросили вызов устоявшимся представлениям о том, как мы видим. Другие исследования, например с использованием теста на различение простых фигур, также подтверждают эту точку зрения. Так, Есиюки Уэда и его коллеги из Киотского университета (Япония) показывали добровольцам из Канады, США и Японии простые геометрические фигуры, допустим прямые линии, и просили их указать на фигуру, отличающуюся от других. Иногда одна линия была короче или длиннее остальных либо одна линия была вертикальной, а остальные слегка наклонены. Исследователи обнаружили, что североамериканцам требовалось больше времени, чем остальным, чтобы выявить более короткую линию. У японцев дело обстояло иначе. Им было сложнее найти прямую линию среди наклонных, чем североамериканцам. Чем это объясняется?

Авторы исследования считают, что это может быть связано с различиями в письменных языках североамериканцев и японцев. В восточноазиатской письменности многие символы отличаются едва заметными вариациями в длине штриха, а в «западных» алфавитах имеют значение небольшие изменения углов наклона линий. По всей видимости, опыт приучает наш мозг обрабатывать ту зрительную информацию, с которой мы часто сталкиваемся. Когда подобная тренировка мозга происходит у всех представителей конкретной культуры, ее последствия можно увидеть на популяционном уровне.

И тем не менее до сих ведутся споры о влиянии языка на наше визуальное восприятие. Некоторые исследователи считают, что не существует неопровержимых доказательств того, что язык, связанный с высокоуровневыми мозговыми процессами, оказывает «нисходящее» влияние на чувственное восприятие. Однако сама идея прекрасно вписывается в весьма убедительную модель того, как человек воспринимает мир. Это теория прогнозирующего кодирования перцептивных процессов.

Согласно данной модели то, что вы видите, слышите, обоняете и т. д., отражает наиболее вероятное на данный момент предположение вашего мозга о том, что происходит. Чтобы сформировать это предположение, ваш мозг использует информацию, поступающую от органов чувств, а вместе с ней – ожидания, основанные на прошлом опыте. Если информация от органов чувств кажется нечеткой или ненадежной, мозг может подтолкнуть вас к тому, чтобы собрать более качественные данные (например, немного повернуть голову или приблизиться к нужному объекту). Если вы не в состоянии это сделать, мозг при формировании ощущения в большей степени будет опираться на собственные прогнозы. В ряде случаев он может даже солгать вам – для вашего же блага.

«Цель нашего зрительного восприятия не в том, чтобы обеспечить точную картину окружающей обстановки, а в том, чтобы дать нам наиболее полезное представление о ней, – отмечает нейробиолог Дуже Тадин из Центра офтальмологии Рочестерского университета (США), – а наиболее полезное и наиболее точное не всегда одно и то же»{35}.

Действительно, многие известные оптические иллюзии возникают из-за творческого подхода, который наш мозг использует для создания наиболее полезного, а не наиболее точного зрительного представления об окружающем нас мире.