Сундук родился как пьяная шутка – так казалось, во всяком случае. Для Эмиля сундук не был ни шуткой, ни пьяной выходкой.

Выпивка может развязать язык, стать поводом для откровений и отличным оправданием на следующий день. Если вчера наговорил лишнего, сегодня можно сделать вид, что бы пьян и ничего не помнишь. Печальная вечеринка трех одиноких молодых мужчин стала не причиной появления сундука, а только предлогом, что бы рассказать о нем.

План сундука Эмиль вынашивал пару лет, и все, что оставалось – это выбрать момент для откровения. Момент настал, когда три пустые бутылки пива на столе сменились полными, в третий раз.

Гектор угрюмо проглотил половину бутылки одни могучим глотком, поправил очки, и рыгнул, заглушая музыку.

– Извините! – добавил он виновато, и снова присосался к бутылке.

– Финик, ты опять все один выпить собрался? – Чак бросил в него фисташку.

– Извини, но мне не нравится, когда ты называешь…

– А мне не нравится, когда ты хлебаешь как слон! А на финик ты реально похож.

– Может, выйдете? – предложил Эмиль. – Подеретесь. Финик и Клякса, поединок года!

Клякса почесал родимое пятно на шее, подарившее ему прозвище, и умолк.

– А чего еще-то остается-то? – Финик опустошил бутылку вторым глотком. – Только трепаться да квасить в одиночестве.

– Ты не один.

– Без баб! Я имею ввиду – без баб. Сидим тут как монахи.

– О! Тост! – Клякса поднял бутылку. – За Клуб Единица. Зацени, Финик – тебя твоя кинула, и это не потому, что ты толстый и одеваешься как клоун, а потому что не рассмотрела твою тонкую духовную организацию. Две недели отношений – твой рекорд! Я свою бросил сам. А ты, Голова – у тебя что с твоей кралей не срослось? Хотя, не важно. Главное, мы остались свободными. Мы три одиноких сердца, три самодостаточные Единицы. Клуб Единица, вот мы кто! А девки – они все просто ноли. И если мы их правильно расставим между собой, получится двоичный код. За Единицу!

– Не хочу я быть единицей! И не собираюсь стареть в одиночестве.

– Не старей, Финик. Умри молодым! Или сходи к гадалке, пусть нагадает, где тебе девку искать. А что? Моя последняя тащилась от гороскопов и все такое.

Момент пришел, и никто этого не заметил, только для Эмиля протрубили воображаемые фанфары. Пора выдать идею!

– Электросон! – объявил он, и увел из-под руки Гектора пачку кальмаров в перце.

– Это когда роботы спят? – переспросил Чак.

– Нет, когда людей усыпляют электричеством.

– Бьют по голове генератором?

– Заткнись, будь добр, а? Электросон – это прибор, который меняет биотоки в мозгу. Вообще-то по науке это называется… Да пофиг, не буду вас грузить, главное, что все дело в ритмах мозга. Они свои во сне, свои в медитации, свои в видениях. И их можно настроить!

– Все дело – в биоритмах мозга! – повторил Эмиль свои давнишние слова. – Альфа, Бета и все такое – это все разные уровни активности, то, как импульсы тока бегают в коре головного мозга. Гамма-ритм – это когда ты сосредоточился и думаешь, как дальше жить, где денег взять, а у тебя в мозгах носятся импульсы на частоте 30 Гц. Тета-ритм – когда ты почти уснул. Дельта – когда спишь.

У каждого режима мозга – свой ритм. И есть такая штука, прибор – электросон. Садишься, и тебе в мозг посылают импульсы, похожие на ритмы сна. Мозг настраивается на сон, и ты засыпаешь! А наш прибор тут – почти такой же, только совершеннее.

Эмиль говорил спокойно и монотонно, убаюкивающее. Слова соединялись с успокоительным в крови. Юлий кивал носом и покорно позволил цеплять электроды на свою голову. Два соседних кресла уже заняли Чак и Гектор. Во включенном приборе бились ритмы, которые Эмиль создал лично, а его голова уже мутилась от таблеток.