– Хорошо, зайду к вам попозже, – ответил мужчина. – Но прежде навещу Криспина и поведаю ему ваши бредни.

– Чтобы услышать новые, вернуться и рассказать их мне? К сожалению, вечером я собираюсь поднять цену, поэтому советую вам поторопиться.

– А идите вы к черту! – крикнул покупатель и, выбежав, в сердцах пнул дверь ногой.

– Хорошего дня и постарайтесь не упасть лицом в лужу! – бросил ему вслед Райл, задыхаясь от хохота.

Уинфред улыбнулся и зашел в мастерскую.

– Это правда, что вы рассказали о своем конкуренте?

– Чего не сделаешь ради того, чтобы привлечь покупателя. Неужели ты оказался таким же наивным, поверив в мои сказки? – продолжал хохотать мастер. – Я уверен, что этот

хрыч приползет сюда вечером за обувью, так что мы еще успеем повеселиться, а сейчас за работу! Буди брата, пускай сходит за снедью к обеду, и подай мне вот тот молоток.

Уинфред протянул инструмент мастеру и вышел. В прихожей он столкнулся с Джорди, оглядывающимся по сторонам.

– Когда я проснулся, то поначалу долго не мог сообразить, где нахожусь… Мне снился дом…

– Сейчас еще рано думать о доме, братишка! Возьми пару шиллингов, отправляйся в бакалейную лавку и купи нам чего-нибудь к обеду, а я останусь помогать Райлу.

– Где эта лавка?

Выслушав объяснения, Джорди зажал в руке две монеты и вышел на улицу. Из мастерской вывалился красный и взмокший от пота сапожник.

– Что вы там копаетесь? Мне нужна твоя помощь.

Весь оставшийся день Уинфред провел в мастерской, поднося Райлу раскроечные ножи, колодки, шилья, дратву и все, что принадлежит сапожному мастерству. Мастер без устали работал молотком, изредка прерываясь, чтобы попить воды и выйти подышать. Вскоре вернулся Джорди, принеся с собой хлеба, мяса и сыра. Райл бросил ему еще шиллинг и велел принести свежего молока, коротко объяснив, где его найти.

К вечеру вернулся выглядевший слегка пристыженным утренний посетитель.

– Прошу прощения за неучтивость. Обувь у Криспина, без сомнений, худшего качества, – смущенно сказал он.

– Так когда мы договоримся о цене? – с улыбкой спросил мастер.

– Можем прямо сейчас.

Недолго поторговавшись, они ударили по рукам. Посетитель ушел, забрав с собой пару новых сапог, а довольный Райл ухмылялся, складывая монеты в кошелек.

– И как у вас ловко получается! – удивился Уинфред.

– Главное – разбираться в людях, – со знанием дела ответил мастер. – У Криспина он услышал занимательную историю о птичьем дерьме, которым я скрепляю подошву сапога.

Юноша поморщился. Сапожник приказал ему убрать инструменты и разложить по полкам колодки, затем надел куртку и вышел. Джорди вернулся с кувшином молока, которое чуть не разлил, споткнувшись о кочку у входа в дом. Бранясь, он протянул кувшин Уинфреду и скинул с себя пыльную одежду.

– Весь день этот чертов сапожник посылал меня за всякой дребеденью, не давая и присесть.

– Ты должен быть благодарен за то, что он согласился приютить нас. Мы могли бы провести это время в поле. Забыл, как холодно там бывает ночью?

Братец что-то недовольно буркнул себе под нос и плюхнулся на тюфяк, набитый соломой.

Поздно вечером послышались раскаты грома, и яркие молнии начали то и дело вспыхивать на затянутом тяжелыми синими тучами небе. Дождь забарабанил по крыше. На тропинке,

ведущей к калитке, побежал тонкий ручеек. Вернулся промокший до нитки Райл и протянул юноше две мятые бумажки. Уинфред развернул один из них и увидел черную, слегка

расплывшуюся от воды печать. «Huntingdon – Kings Cross. Third class rail ticket», – стояло рядом с печатью. На другой стороне юноша увидел день недели, месяц, время отправления и несколько незнакомых имен и фамилий.