В задумчивости я ушёл от дяди Максима. Он твердил то же самое, что и тогда, когда я составил Дмитричу компанию на кухне.

Может, он был и прав. Но я отказывался воспринимать слова окончательно спившегося соседа всерьёз.

Всё же, мне нужно где-то жить. А в общежитие я попасть не смог. Вот и получается.

Я сделал задания по дисциплинам. Пока закончил, было уже за полночь. Лёг спать. Меня до сих пор мучили кошмары. Не мог я взять и так просто съехать.

В дверь вновь постучали. Под мерные постукивания я уснул – слишком сильно был переутомлён. Проснулся от слов:

– Пирожки будешь?

Открыл глаза. Над моей кроватью стояла старуха. Дверь в мою комнату была приоткрыта.

Холод пробежал по телу. Я не шевелился, боясь даже дышать. Я же закрыл всё на ключ!

– Я знаю, что ты не спишь.

В ужасе я зажмурил глаза. Слышал только мерное дыхание бабки. Не знаю, сколько времени прошло, но вот, наконец, старуха вышла из комнаты. Я не мог уснуть всю ночь. Закрыв дверь на ключ, просидел до утра за ноутбуком.

Я не знаю, что происходит. Но мне страшно.

Это не может продолжаться так долго. Я не знал, что мне делать. Я боюсь её – свою соседку. Она меня пугает. Я купил дополнительный замок. Повесил его на дверь. Теперь старуха не пройдёт, я был уверен.

Отходя ко сну, я забыл зашторить окна.

Осознал свою ошибку я только глубокой ночью, когда услышал стук по окну.

Бабка прижала своё морщинистое лицо к стеклу. Она взирала на меня через окно, находившееся на пятом этаже. Абсолютно голая, дряхлая, старуха смотрела мне прямо в глаза. Постукивала. Мерно. Медленно.

– Впусти. – Прохрипело существо.

Я дрожал от ужаса. Не мог даже моргнуть. Не в силах отвести глаз, я глядел на бабку, что продолжала пробирать меня своим взглядом и видом до глубины души. То была уже не бабушка – это верно.

Тварь, бледная, лишенная милой улыбки. Она стучала по окну. Тук… тук… тук… Сердце в груди колотилось. Так продолжалось несколько минут, полных страха.

Голое существо улыбнулось. Показало несколько зубов, жёлтых. Это было мерзко, отвратительно и пугало до жути.

Старуха сжала руку, похожую скорее на когтистую лапу. С силой ударила по окну.

Душа ушла в пятки. Если оно разобьётся…

Бабка повернулась спиной, перебирая четырьмя конечностями, как паук, и спустилась вниз.

Я трясся от страха. Включил везде свет. Зашторил окно. Просидел, не смыкая глаз, до самого утра.

***

Решил не идти на учёбу – и уснул только с первыми лучами солнца.

Проснулся после обеда.

Мне было страшно и жутко. Я провёл несколько часов в размышлениях о том, что мне делать дальше. Время дня, светлое, успокаивало. Это давало надежду.

Я решил пойти к дяде Максу.

Тот отворил мне дверь. Я сходу спросил:

– Вы знали об этой твари?

– Да. – Ответил сосед медленно.

– Нам надо уничтожить её.

– Как же?

– Не знаю. Я не могу жить в таком страхе. Эта мразь… Оно стучало мне в окно.

Дмитрич нахмурился. Проговорил:

– Хорошо.

Этой ночью мы зайдём в комнату старухи, выясним, кто же она такая. Мне бы не хотелось этого видеть, но…

Смеркалось. Бабка нигде не появлялась. Я и дядя Максим, который был вооружён топором, выбили дверь соседки.

– Господи. – Выговорил Дмитрич.

Мы смотрели на пустую, ободранную комнату. По всему периметру помещения валялись куски плоти. Мерзкие и липкие. Я ужаснулся – как мы не учуяли смрад?

Я поднял голову и встрепенулся. Наверху, на потолке, прицепившись как паук, с неестественно вывернутыми конечностями, находилась бабка. Она с практически беззубой улыбкой, обнаженная, смотрела на нас, чавкая.

Существо сдирало с себя куски дряблой плоти и совало себе в рот, тщательно пережевывая. Воняло невыносимо.