Очевидно, что ни у одного парня возникло желание защитить проповедника. В рядах зрителей, толпившихся позади жрецов, послышались возмущенные голоса:

– Хватит затыкать ему рот! У нас свободный город! Мы не боимся чужих богов! Пусть говорит!

Жрецы потянулись было к иноверцу, но заколебались, слыша нарастающий ропот.

– Слова! Слова! Дайте ему слова!

Чужеземец ласково улыбнулся толпе, облепившей портик и с теплотой в голосе, произнес:

– Благодарю, вас, братья и сестры! Спасибо за доброту ваших сердец. Я буду просить для вас милости у Великих богов. Вы будете спасены!

Он сказал эти слова таким проникновенным тоном, что дрогнули смуглые лица горожан. Расплылись в глупых, умиленных улыбках.

Северянин понял, что сам улыбается. Даже лица жрецов приняли озадаченное выражение. Лишь стоящий среди них Главный жрец – Кеафа был не в себе от бешенства.

– От чего спасутся дети Драгона? Ну – ка ответь мне, чужеземец? – послышался холодный, пронзительный голос.

Из боковой галереи, появился человек, при виде которого многие испуганно вздрогнули.

– Молох! – к сиявшему белизной, мраморному куполу здания вспорхнул робкий вздох.

Страж города появился в сопровождении отряда внушительных гвардейцев. Грубо расталкивая людей, он подошел к Кеафе и окинул толпу мрачным взглядом. Его страшные, стеклянные глаза убийцы вызвали у зрителей легкое замешательство.

– Если Молох здесь, то бедняге не жить – прошептал кузнец, стоящий рядом с юным варваром.

Юноша прищурился, вглядываясь в суровое лицо Стража. У него появилось ощущение, что он уже видел этого воина.

Ну, конечно! Он встретил его на острове! Именно этот человек отдал приказ своим солдатам, чтобы те кастрировали его.

Северянин незаметно отступил в гущу толпу.

А пронзительный взгляд Стража продолжал прорезать плотные ряды горожан, словно ножом. Наконец он повернулся к Главному жрецу и требовательно спросил:

– Что здесь происходит? Что за собрание и о чем тут болтает этот человек?

Кеафа помедлил. Главному жрецу не нравился Молох, но дело требовало его вмешательства.

– Тут попахивает святотатством, а возможно и еще кое– чем – сказал Кеафа и в обвинительном жесте указал пальцем на проповедника – Иноверец смущал народ, проповедуя варварскую религию.

Чужеземец вскинул голову и мягко запротестовал:

– Я ничего не проповедовал. Лишь отвечал тем, кто спрашивал. Разве человеку запрещено богами быть любопытным? Это чувство присуще даже животным.

Молох сделал жест рукой, заставляя его умолкнуть.

– Здесь все ясно – Страж повернулся к гвардейцам и коротко бросил – Ведите этого болтуна, а может и вражеского лазутчика, в тюрьму. Мы с ним там поговорим.

Двое солдат связали проповеднику руки и, подталкивая копьями в спину, повели к выходу. Проходя мимо того места, где стоял молодой человек, проповедник замедлил шаг. Повернувшись к юноше, он встретился с ним взглядом.

Северянин почувствовал, как по телу пробежал электрический разряд. Он услышал мягкий, глубокий голос:

– Не твори зла. Откажись от предложенья.

– Кто ты?– прошептал изумленный юноша.

Проповедник улыбнулся.

– Меня зовут Валиэл. Я буду за тебя молиться.

– А ну, пошел, плут – один из солдат сильно ударил проповедника тупым концом копья меж лопаток – Вы только посмотрите на него! Он еще и в жрецы метит!

Северянин стоял, как вкопанный. Он был в недоумении. Что имел в виду проповедник? От какого предложения надо отказаться?!

Юноша не сразу обратил внимание на то, что его за локоть кто-то настойчиво трясёт. Это был Омрикс.

–Хватит бездельничать. Тебя ждёт Харус. Не заставляй его нервничать.

Северянин только пожал плечами.