– Значит, хочешь овладеть знаниями?

– Да, Хранитель – почтительно произнес Антал – Мне бы хотелось.

– Одного хотенья мало – пробормотал Саумор – Ну хорошо. Посмотрим. А пока далеко не убегай. Ты мне сегодня будешь нужен.

– Неужели он возьмет меня в Рощу Богов?! Вот удача! Он покажет мне чудеса! – мелькнула радостная мысль в голове мальчика и, он благоразумно ретировался, пока Саумор мягко укорял младшего брата за слабость его плоти. Когда Старший Хранитель Огня повернулся к воспитаннику, того уже и след простыл. Лишь вдали, на спуске в горную долину, мелькнула надутая парусом, холщовая рубаха мальчишки.

Глава 4

День угасал. Багровое солнце позолотило остроконечные вершины Драконьих гор и медленно катилось за пламенеющий горизонт.

Жрецы – Хранители стояли на берегу реки, поросшей тростником, и, заунывно пели погребальный гимн:

– Отправляйся туда, откуда пришел. Соединись, соединись с богами! Оставь грехи свои и снова вернись домой! О, Великий Ярос! Прими Хорла – младшего и будь к нему милостив!

Битуроги, обступив толпой низкий пологий берег, внимательно следили за действиями жрецов.

Мужчины – коренастые, ширококостные, с короткими мускулистыми руками и ногами. Они не носили бороды, но отпускали длинные вислые усы. Черные толстые косы почти скрывали их смуглые грубые лица. Одеты они были в темные шерстяные рубахи до колен и просторные холщовые штаны. Обувь суровым аборигенам была не ведома.

Женщины, стоявшие чуть поодаль, на пригорке, и, оглашавшие душераздирающими горестными криками окрестности, выглядели миловидней: полнолицые с большими агатовыми глазами и распущенными в знак траура черными косами. Их низкорослые, ладно скроенные фигурки были облачены в темные полотняные платья с бахромой на кромке широкого подола.

Саумор прошел мимо плачущих женщин и хмурых мужчин, и подошел к кромке воды, на которой покачивался плот. На нем, обложенное вязанками просмоленных дров, покоилось тело юноши. Свет факела, привязанного к плоту, озарил совсем юное лицо покойника. Глубокие кровавые борозды тянулись по его левой щеке и, зацепив пустую глазницу, заканчивались, свисающим с проломленного лба, большим лоскутом кожи. Кто нанес смертельные увечья бедняге, несомненно, обладал чудовищной силой.

Саумор зашел в воду и, приблизившись к плоту, вложил в рот юноши медную монетку, испещренную магическими знаками.

– Возвращайся скорее в цветущее тело, Хорл. Тварный мир прекрасен. Особенно в юном возрасте – прошептал он и подал знак рукой.

Антал, с сумрачной миной на лице, медленно прошел сквозь строй элиты битурогов – воинов – охотников.

Они были в пестрых, шерстяных плащах, скрепленных бронзовыми бляхами на левом плече. В руках воинов тускло блестели короткие изогнутые луки, выструганные из тисового дерева.

Антал знал, какой мощью обладает оружие битурогов, способное с двухсот шагов пронзить толстую шкуру бизона.

Мальчик с завистью глянул на охотников и нехотя спустился к реке. Он метнул в спину жреца взгляд, способный прожечь дыру в его плаще. Как жестоко он ошибался, думая, что уже сегодня приобщится к священным тайнам жрецов. Оказывается, он понадобился Старшему Хранителю только в качестве проводника мертвеца! Хорошенькое дело!

Антал побрел по илистому дну. Когда вода дошла ему до груди, он присоединился к Саумору. Повинуясь приказу Хранителя, он стал толкать плот вперед. Стоявшие на берегу, мужчины даже не шелохнулись, чтобы помочь ему.

По своей вере, битуроги не могли прикасаться к умершим соплеменникам, чтобы душа покойного не забрала их с собой в Страну Предков. Поэтому в последний путь по Тростниковой реке, умершего должен был провожать человек, которого тот не знал при жизни. Для этой цели и пригодился Антал. И лишь, когда мальчик вытолкнул плот из тихой заводи и тот, подхваченный течением, медленно поплыл к Заливу Слез, направляясь на восток, только тогда, битуроги оживились и стали громко выкрикивать: