Собравшиеся в гостиной разделяли страх лорда Лаппорта. То тут, то там начали раздаваться нервные перешептывания, вскрики и шорох подолов роскошных платьев, сопровождавший отступление их хозяек подальше от центра зала. Все в Баригоре боялись некромантов, даже знать.

Когда министр финансов отошел на несколько метров, Седрик, за все это время не изменившийся в лице, лениво опустил тут же переставший светиться посох и зевнул.

– Прошу прощения, благородные дамы и господа, – произнес он, все еще зевая, – на моем посохе собралось много пыли, я решил его почистить. Ни в коем случае не хотел вас побеспокоить.

Седрик бросил взгляд на Реймонда, который в этот момент напоминал очень довольного кота. Первый министр вместе со всем залом наблюдал за тем, как Левин Лаппорт трясущейся рукой тянется к стоящему на столе бокалу с игристым вином и залпом выпивает его, едва не выливая содержимое на свой роскошный фрак.

– Думаю, больше он не станет докучать тебе, Квентин, – улыбнулся Реймонд.

– Не стоило этого делать, – буркнул тот в ответ, – Седрик, зачем ты опять пугаешь людей своими силами? Тебя же не меньше моего раздражает, что они тебя боятся!

– Ваша светлость, как вы верно заметили, я уже внушаю им страх, – пожал плечами некромант, – и они не станут бояться меня меньше, даже если я буду вести себя как девственница на первом балу. История Тары Лурской тому подтверждение. Так почему бы не поразвлечься?

Квентин не удостоил это замечание ответом. Вместо этого он повернулся к Реймонду и спросил:

– Лорд фон Моргенштерн, уверен, вы позвали нас сюда не для того, чтобы издеваться над лордом Лаппортом. Так, может, обсудим ваши планы в каком-то более уединенном месте?

– Ах, Квентин, ты всегда такой серьезный, сразу переходишь к делу, – ответил первый министр, – это мне в тебе и нравится. Что ж…

Прежде чем Реймонд смог продолжить, по залу разнесся уверенный, хоть и довольно высокий голос, исходящий откуда-то с балкона второго этажа:

– Что здесь происходит?!

Все собравшиеся на первом этаже гостиной тут же подняли головы на этот голос, чтобы увидеть не кого иного, как молодого принца Регина, стоящего у балюстрады в сопровождении двух гвардейцев своего отца. Принц выглядел уверенно и гордо. Черный бархатный китель с высоким воротом подчеркивал его статность.

– А он возмужал, – произнес Седрик так тихо, что его могли услышать лишь стоящие рядом, а потом продолжил так, что мог дотянуться до каждого в зале: – Ничего серьезного, ваше высочество, всего лишь ваши верные подданные прибыли ко двору.

Резко стало тихо. Легко, уверенно и без тени смущения сильнейший некромант этого столетия раскрыл всему высшему свету, кого он поддержит в предстоящей борьбе за власть. А вместе с тем раскрыл и планы первого министра и герцога одной из богатейших провинций страны. Каждый в зале понимал, что это значит.

Понял это и Регин. Буквально на мгновение принц изменился в лице, но тут же совладал с собой и уверенным и властным голосом обратился к Седрику и его группе:

– В таком случае, благородные господа, я буду рад принять вас в своем кабинете.

– Замечательная идея, ваше высочество, – улыбнулся лорд фон Моргенштерн. – Господа, пройдемте!

Квентин одарил своих товарищей угрюмым взглядом, ясно выражающим всё то, что он думал о сложившейся ситуации, но спорить не стал.

Не сговариваясь, гости расступались на пути троицы, пропуская их к изящной кованой лестнице, ведущей на балкон. И всё это время они молчали. Кто-то все еще был шокирован заявлением Седрика, кто-то просто не знал, что сказать, но многие напряженно обдумывали свои дальнейшие действия в изменившейся ситуации.