– Ты чего такой довольный? – сердито спросил Аркадий, сдвинув брови.

– Так просто, настроение хорошее.

– Ой, не юли, Никитин, – затряс поднятым вверх указательным пальцем Сазонов. – Я же вижу, что ты что-то задумал.

– Успокойтесь, Аркадий Иванович, и пейте свой кофе.

Спустя двадцать минут Никитин и Сазонов уже наблюдали, как к дому подъехали сначала участковый, а затем бригады пожарной и газовой служб. Обменявшись между собой парой фраз, все подъехавшие зашли в подъезд, где располагалась квартира пятьдесят девять, предварительно подперев металлическую дверь подъезда с автодоводчиком и магнитным замком кирпичом, чтобы та оставалась открытой.

– Что ты сделал? – закричал Аркадий, до этого молча наблюдавший за происходящим.

– Успокойтесь, – невозмутимо ответил Никитин, сдвинув брови, и, не сказав больше ни слова, вышел из машины.

Сазонов яростно выругался и поспешил протиснуть свою тушу между креслом и рулевым колесом, чтобы последовать за Ильёй, который уже успел дойти до двери подъезда.

Никитин поспешил догнать зашедших в подъезд – они уже поднялись на лестничную площадку четвёртого этажа. После того как дверь пятьдесят девятой квартиры им никто не открыл, они начали стучать во все двери на площадке. Жильцам, оказавшимся дома, задавались одни и те же вопросы: «У вас пахнет газом?», «Вы звонили по поводу запаха газа?»

На удачу Ильи, который затесался среди быстро собравшейся толпы зевак, дверь шестидесятой квартиры открыла женщина, которая на вопросы пожарных затараторила:

– Я пожилая женщина и редко выхожу из дома. И вы знаете, в последнее время я очень часто стала чувствовать запах газа.

– А сейчас у вас им пахнет?

– Сейчас – нет, но в подъезде это бывает часто.

– Это вы звонили сегодня по поводу запаха газа из пятьдесят девятой квартиры?

– Нет. Но вы знаете, там живёт очень подозрительный тип. Он никогда не здоровается, часто собирается со своими дружками по вечерам. Они постоянно что-то празднуют и кричат. Ну никакого покоя!

– Понятно, – перебил женщину участковый. – А сейчас он дома?

– Да вы знаете, с вечера был дома и из квартиры вроде как доносились голоса. Наверное, опять отмечать что-то собирались, а потом всё резко как-то стихло.

– Скажите, а кто мог позвонить по поводу запаха газа из пятьдесят девятой квартиры?

– Да, наверное, Иван Петрович из шестьдесят третьей. Он часто жалуется на запахи из соседней квартиры, в том числе и газа. Стояк-то у них один. Только его сейчас нет дома, он уже ушёл на работу.

– А вы откуда знаете, что он ушёл на работу?

– В нашем доме такие стены, что здесь просто невозможно не заметить, когда кто-то уходит на работу, – закачала женщина головой, закатывая глаза, видимо, осознавая, что представитель власти пытается её обвинить в излишнем любопытстве и наговорах.

– Понятно, – закончил разговор с пенсионеркой участковый и обратился к пожарным: – Ну, что делать будем?

– Взламывать дверь! А что ещё делать? Сигнал поступил, по косвенным признакам подтвердился. Просто так мы уже уехать не можем.

Участковый быстро нашёл из числа соседей понятых, и в их присутствии пожарные принялись взламывать дверь пятьдесят девятой квартиры.

– Ну, Никитин, – прошипел Сазонов, стоявший за спиной Ильи, – ты у меня за это ответишь.

Дверь пятьдесят девятой квартиры открылась, и всем, кто был на лестничной площадке, стало видно, что в прихожей висит труп мужчины в трусах с петлёй на шее из толстой верёвки. Толпа зевак загудела, а Аркадий, рассмотрев мертвеца, схватил себя за голову.

Никитин, на секунду остолбенев, еле слышно произнёс:

– Значит, мне всё это не приснилось.