Потом Дмитрий Каземирович вызвал начальника охраны в свой кабинет:

– Лера наша переутомилась от трудов праведных – пусть твои ребятки прокатят ее, с ветерком, на тройке…! Погодка уж больно хороша!!! Лера, иди собирайся: тебе необходим отдых!!! – зловеще приказал он – Лере.

Лера, на негнущихся ногах, вышла из кабинета шефа… Ее колотила мелкая дрожь – от страха – она горько пожалела о своем опрометчивом, импульсивном поступке, но изменить уже ничего нельзя было…

– Меня только покалечат, или убьют??? Покалечат, или убьют??? Убьют, или только покалечат????!!! – терзала мозг Леры одна и та же мысль.

***

– Покатайте ее по окрестностям, где-нибудь с пол часика, чтобы вся дурь из нее выветрилась! – приказал своим подчиненным Дмитрий Каземирович: он все еще был вне себя, от вероломного поступка своей сотрудницы.

***

И лихая тройка, под веселый звон бубенчиков, понесла ездоков… Они то удалялись от отеля, то вновь приближались к нему – и всякий раз сердце Леры улетало, от страха, куда-то вниз:

– Вот сейчас меня выбросят из саней!!! Нет, они выбирают место, где меня, без свидетелей, можно убить!!!

Когда тройка все-таки остановилась перед отелем, Лера не поверила в свое благополучное избавление – и по-прежнему сидела в санях, не двигаясь…

– Вы, еще желаете покататься??!! – этот вопрос одного из охранников, привел Леру в чувства.

***

В своем служебном номере, Лере пришлось принять сначала душ…: от страха она обмочилась – и даже не заметила этого!

Когда Лера отошла от ужаса, сковавшего ее -она безутешно разрыдалась, пытаясь, но безуспешно, унять свои рыдания: ее могут услышать, но об их конфликте с Дмитрием Казимировичем никто из обслуги не должен даже догадываться… Ее придушенные рыдания услышал Игорь – сын Глеба Глебовича – и он зашел в служебный номер Леры…

Игорю стало нестерпимо жаль эту не очень молодую, но все еще красивую женщину – он молча приобнял ее, усадил рядом с собой на диван…

Лера доверчиво уткнулась своим лицом в плечо Игоря, и как маленький щенок, заскулила от обиды, испытанного унижения, страха, от душевной боли! Он ничего не говорил, только молча гладил ее по голове до тех пор, пока Лера не успокоилась…

– Почему вы, днюете и ночуете в этом отеле? Ведь у вас, семья есть?! – поинтересовался Игорь у Леры.

– Работа такая, да и своей семьи у меня нет! – ответила откровенно Лера.

– Жаль! Вы, такая красивая женщина! – и, распрощавшись, Игорь вышел из служебного номера Леры…

Но в три часа утра, уже следующего дня, когда все приятели разошлись спать, Игорь снова был у двери служебного номера Леры…

***

Мирослава тем же днем устроила дегустацию сыров, приобретенных в сыроварне Игоря. И дядюшка Филипп, и дядюшка Николя, и кузина Нелли, и кузина Аглая с Алисой, и Устиньей, и Петр с Дмитрием… – и все, кто присутствовал на обеде у Мирославы, восхитились тонким, изысканным вкусом и ароматом сыров местной сыроварни… Это дало хороший повод Мирославе для разговора с Дмитрием Каземировичем, и он услышал, и принял во внимание все ее доводы, но не удержался от высказывания:

– Мирослава, вы так близко приняли к сердцу несчастье Галины и ее детей, теперь хлопочите о сыроварне другого, чужого вам, человека… Вы, не сможете помочь всем обокраденным и обездоленным – смиритесь с этим!!! – снисходительно посоветовал Дмитрий Каземирович – Мирославе.

– Я все же попытаюсь! Возможно, это как-то поможет отвести беду от моего Ростислава… Я уже потеряла свою дочку Светочку, Мирона – теперь он у меня один остался!!! – с горечью, выдохнула она.

Дмитрий Каземирович и это тоже услышал, и моментально прочувствовал: Мирон – в первую очередь был его сыном, но воспитала его Мирослава – ей все самое трудное досталось…, но она и его потеряла – поэтому столько горечи прозвучало в ее голосе!