– У меня есть комп, если очень нужно.

Я смотрела на него и чувствовала, как оплывает мое лицо. Как стекает вниз челюсть. Я отчетливо чувствовало, как лицо вытягивается.

– Ты только что позвал меня к себе домой?

Я отступила на шаг. Он стоял, как в прошлый раз, в двух метрах. Но теперь на лице чудилось его дыхание, а кроссовки его наступили мне на пальцы. Один шаг не помог. Он все еще был слишком близко.

– Да.

Это всех бесило. Если ему задавали конкретный вопрос, он давал конкретный ответ. Ему никогда не приходилось оправдываться. Если кто-то ждал оправданий, как тот бугай с потока, Урод просто молчал. Это бесило всех. И меня это тоже бесило.

Я окинула взглядом зеленые лужайки и усмехнулась. Странно было получить от него предложение о помощи. Казалось, что он должен исчезнуть, испариться, дематериализоваться. Но Урод стоял в трех метрах от меня, и исчезать не собирался.

– Мне нужно часа два-три. Я собиралась пойти в Интернет-кафе.

Он мог предложить это, лишь понимая, что мне очень-очень жалко денег на Интернет-кафе. Даже не так. Он мог предложить это, лишь понимая, что для меня та несущественная сумма – деньги. Нет. Он мог предложить это, лишь, понимая. Точка.

Он продолжал молчать, игнорируя мои объяснения и, вероятно, ожидая конкретики.

– Ты просто так это предложил? Я не слышала, чтобы когда-нибудь ты кому-нибудь что-нибудь предлагал. И у тебя свой прайс. Я знаю.

– Просто так.

Он пошел мимо меня, не дождавшись ответа. Я осмотрелась по сторонам. Если бы рядом были знакомые, я бы подумала. Но знакомых не было.

Просто так. Разве бывает что-то просто так?

Я старалась не приближаться к нему ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Сначала в автобусе. Потом в метро.

Он жил рядом с метро, всего пять минут ходьбы. На одиннадцатом этаже, налево от лифта, налево во внутреннем тамбуре, квартира 221.

Я скинула туфли и поставила сумку на деревянную лавочку с низкой, сантиметров пятнадцать, спинкой. Достала флешку и осмотрелась. На улице сияло солнце, даже в коридоре было светло. Здесь было две комнаты и широкий, почти квадратный коридор. Урод прошел в дальнюю комнату. Проследовав за ним, я присела в услужливо предложенное кресло. Комп был включен.

На экране – десятки фраз, стихов, фигур и лиц. Столько не может поместиться на семнадцати дюймах, но оно там. Объемно и переплетаясь, уходя строками вдаль, словно коридор. Я смотрю и читаю, замерев.

      Что такое

            хорошо

и что такое

            плохо?

Сзади этого лежит на боку:

Мною опять славословятся

мужчины, залёжанные, как больница,

и женщины, истрепанные, как пословица.

Я вижу лица сквозь фразы. Какие-то даты, цифры вдалеке. Это все тут. Просто картинка. Живая, объемная и не вполне понятная.

Потянувшись к системнику, я вставила флешку. Когда он оказался рядом, закрыла глаза, тихонько отодвигаясь на колесиках кресла. Только не смотреть на него…

Проверив флешку на вирусы, он ушел.

Исчез. Испарился. Дематериализоваться. Как я и хотела.

– Тебя вчера видели с Уродом. Здесь, на остановке.

Я ударилась затылком о чугунный столб остановки и закрыла глаза. Потом еще раз. Черт…

– Кто видел?

– Не знаю. Макс сказал, что вы поболтали и вместе ушли. А кто ему сказал, я не знаю.

Я открыла глаза и посмотрела на Аньку. Она курила. Я вдыхала её дым: пошлый ментол, старомодный никотин и смертоносные смолы. Черт…

– Не расскажешь? Интересно же!

– Нечего рассказывать. Мы не вместе ушли. Я поехала в Интернет-кафе, а он куда-то еще.

Потом мы сидели на наших кроватях и читали, выписывали, читали, выписывали. Новая брошюра, новая книга, новый автор. Когда пришел Макс, я стояла на карачках над всей этой макулатурой и тянула спину. Заходя, он уперся в мой зад, направленный аккурат на входящего. Наверно это и заставило его рассмеяться. Анька зубрила философию до того как он вошел. Теперь же она смотрела молящим взглядом. «Смойся, пожалуйста» – говорил этот взгляд.