И теперь, когда объявился неведомый голос, Мышка поняла, что время пришло. Когда цирк и фургончик уже далеко за спиной, она наконец-то замедляет шаг. Дворики небольшого города сжимаются и не хотят пускать ее дальше, но голос продолжает звать. Из самого недра этого города Мышка слышит убаюкивающий шепот и идет на него, как завороженная. Она и есть заворожена всеми обещаниями и словам этого зова неизвестного. Впервые за всю свою небольшую жизнь Мышка верит, что обретет свое место и долгожданную безопасность. Больше не будет скитаний по миру на изломанных колесах, больше не будет выступлений на радость потерянным детям. Впереди Мышку ждет лишь покой и тишина.
Голос затихает, и Мышка останавливается. Она осталась совершенно одна в окружении маленьких кривых домиков. Теперь она уже и не знала, с какой стороны доносится голос и куда теперь ей идти. Мышка озирается по сторонам и пытается увидеть хоть один намек на присутствие другого человека. Где-то за кривым домиком ей слышится шорох, и Мышка направляется туда своими маленькими ножками. Кто-то определенно следит за ней из-за кустов. Это все голос. Это он ждет ее в темном закоулке. Мышка делает шаг навстречу своему спасителю, но в темноте мелькает пара знакомых горящих глаз.
В один прыжок кто-то заваливает Мышку на спину и впивается в нее острыми клыками. Как бы сильно Мышка не кричала, ее никто не может услышать в такой глуши. Фургончик уже давно позади, а люди, которые всегда были бок о бок с Мышкой, потеряли ее из виду. Мышка пытается оттолкнуть напавшего, но этот кто-то намного сильнее и больше ее. Ему не составляет труда разгрызть Мышке глотку и выпить всю кровь, что еще пару минут назад стучала в висках от быстрого бега. Мышка растерянно распахивает глаза и шепчет: «Волчонок…». Тоненькие ручки и ножки больше не отбиваются, а голова неестественно повернута набок. Маленькая мышка так быстро бежала на запах сыра, что не заметила, как попала в мышеловку. Ее установили родные руки, которые Мышка пожимала каждый день перед выходом на сцену.
Она стоит возле фургончика и всматривается в темноту. Она все надеется, что маленькая Мышка вернется домой и фургончик наконец-то сможет отправиться в путь полным составом. Она все ждет, когда верный друг принесет ей благую весть и все будет по-старому. Но темнота все сильнее заполняет улицы, а луна почти не светит. Ее ноги подкашиваются, а перед глазами все мутнеет. Она опирается о стенку фургончика и тяжело вздыхает. Темнота принимает свое воплощение и из-за спины доносится знакомый голос Волчонка: «Я не сумела найти ее. Но, может быть, она еще вернется». Она не смотрит на Волчонка. Возможно, она знает, что увидит перед собой окровавленную морду, а, возможно, перед глазами все еще стоит мутный силуэт маленькой Мышки. Она не смотрит, но отвечает: «Мышка больше к нам не вернется. Я знаю это».
Сегодня полнолуние, и Варя снова отправится в лес. Инна обещала ей силу и свободу, но Варя ничего не почувствовала. Как бы сильно Варя ни верила в правдивость слов Инны, ощущения искомой силы это не прибавило. Ей стало плохо и с каждым днем все хуже. После ритуала Варя ощутила тяжесть, словно ей подселили паразита, который питается ее силами. Она не смогла уснуть почти всю ночь, потому что руки онемели, и голова была забита лишними мыслями. Возможно, это дурной знак, и следовало бы отказаться от леса. Варе следовало сослаться на то, что она заболела. Но призрачная надежда, что потом ей станет легче, заставляла приготовиться к сегодняшнему вечеру. Инна говорила, что может стать хуже, но это всего лишь знак того, что Варя на верном пути. Совсем скоро перед ней откроются все дороги, и она больше не будет зажиматься по углам. Инна говорила, что путь к свободе и силе лежит через боль и страдания, но разве было недостаточно? Разве Варя уже не прошла этот путь с лихвой?