С моих губ слетает тяжелый вздох.

– Устали, Полина Андреевна? – улыбается министр внутренней политики Милош Фанара.

Я качаю головой и мысленно корю себя за несдержанность.

– Неудивительно, – говорит другой министр. – С обеда прошло уже три часа.

– Сейчас принесут напитки и закуски, – уведомляет король.

Через десять минут к нам закатывают тележки с лёгким перекусом. После небольшого перерыва дело идёт быстрее.

Когда мы наконец-то заканчиваем, в комнате уже горят светильники.

Видимо, усталость сказывается на всех, потому что все присутствующие единогласно приходят к заключению, что лучше провести жеребьёвку завтра утром, чтобы через сутки девушки могли принести своё решение вытянутого дела.

Я настолько вымоталась с этим обсуждением, что сразу отправляюсь в свои покои, где без сил падаю на кровать и мгновенно засыпаю.

Ночь проходит без сновидений. Наверное, поэтому я высыпаюсь и встаю ранним утром. Рассвет чуть брезжит. Привожу себя в порядок и надеваю накидку, чтобы выйти и прогуляться по парку перед завтраком. Заодно и аппетит нагулять.

Мои мысли находятся в стазисе. Совсем не обращаю внимания на то, куда иду. Я просто хожу по дорожкам и любуюсь цветами, деревьями и кустарниками. Кое-где уже желтеют листья.

Ноги приносят меня к полигону. Когда я понимаю, куда пришла, то словно просыпаюсь повторно. Кровь ускоряет свой бег. Дыхание учащается. Я быстро ныряю обратно с дорожки за высокие кусты и продолжаю выглядывать из-за них.

Будь честной с собой, Полина. Ты подглядываешь. Подглядываешь за князем.

Сама ведь оттолкнула такого мужчину. Мужчину, не говорившего, что любит тебя, а показывающего это своими поступками. Теперь тебе больше ничего не остаётся, кроме как наблюдать за ним издалека.

Великий князь один на полигоне. Он стоит, как столб. Кругом тишина. Но я замечаю, как вокруг него искажается воздух. Это похоже на то, как языки пламени своим жаром создают оптические искривления пространства.

Несколько мгновений ничего не происходит, как вдруг возле него проступает прозрачно-синий ореол, в котором зияют, словно дыры, золотистые круги.

Фельтмаршалок выкидывает правую руку в сторону, и в ней материализуется длинный меч, больше двух метров. Слышу какое-то бормотание. Меч становится меньше.

Его высокопревосходительство выставляет также левую руку. Появляется другой меч, длинный. Как только он показался, первый снова удлиняется. Князь уже отчётливо высказывается. В его речи ловлю знакомые слова, которые слышала от короля и него самого. Сияющий ореол застывает на миг. Мечи одновременно укорачиваются.

Я делаю шаг вперёд, чтобы получше рассмотреть, и задеваю куст. Раздаётся шуршание листвы. Она отвлекает князя. Ореол сразу же оживает, переливается. Золотые пятна светятся сильнее. Мечи исчезают из рук.

– Полина Андреевна, – голос его высокопревосходительства вызывает бегство мурашек по телу, а сердце подпрыгивает в груди и трепещется, словно хочет освободиться из оков, в которые я его заковала.

Князь идёт ко мне.

– Вы сказали не приближаться к вам, – кричу ему, а у самой сердце рвёт грудную клетку ему навстречу. Закусываю губы. Перед глазами стоит картина, как обгоревшие кровалии опадают вниз, и он целенаправленно шагает в портал. – Вот я и не приближаюсь. Я прогуливалась. А сейчас направляюсь в столовую на завтрак, – и разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Полина Андреевна…

Подхватываю юбки и иду быстрее по дорожке, чтобы не слышать его голоса, от которого внутри всё дрожит, от которого хочется выть от безнадёжности, потому что я сама перечеркнула возможность быть с ним вместе. Пусть и на краткий миг, но вместе. И заплатит он за это своим разбитым сердцем по возвращению в свой мир. Или жизнью, если решу остаться здесь.