А вот Ай Семь я внутренне перестала симпатизировать. Сначала она мне нравилась, ей всё было интересно. Весёлая, задорная, она много болтала и улыбалась. Теперь её колючий взгляд вызывает неприязнь. Хочется передёрнуть плечами, словно сбросить его с себя. Даже её кожа приобрела цвет старого пергамента. Назвать её молоденькой сейчас даже не получится. Хмурая и молчаливая. Кажется, что она старше меня, хотя при первой встрече мне казалось, что ей едва ли есть двадцать лет, а может и того меньше.

Но одно я точно могу сказать смело: если на первых испытаниях время тянулось медленно, особенно на испытании с Аркой Помыслов я отсчитывала минуты, то теперь события неслись. Второе испытание тоже длилось долго. Возможно, это связано с особенностями каждого конкурса и времени, требуемого на его подготовку.

Третье задание промелькнуло, как один миг. И это пугало.

Скорее всего, такие мысли забрели в мою неспавшую почти двое суток голову, поэтому после ужина я ухожу в свои комнаты и ложусь спать.

***

Она ступает неслышно. Шлейф её красного платья тянется за ней. Остановившись в гардеробной возле туалетного столика, достаёт из нижнего ящика брошку в виде цветка. Возвращается в спальню, где спит судья. Она кладёт украшение на видное место – на прикроватную тумбочку.

– Моими дарами нельзя разбрасываться, – шепчет Лава. – Вы не упрямые, вы упёртые, – она проводит рукой над головой спящей судьи. – Надеюсь, вам хватит времени осознать и принять свои чувства в полной мере.

Младшая богиня шагает и растворяется в пространстве. Там, где её стопы касались пола, теперь лежат большие цветы кровалии.

7. Глава 7. Четвёртое испытание

Меня будит очередной гудок автомобильного клаксона. Только на этот раз я успеваю заметить свет фар.

Подскакиваю на кровати. Сердце бешено колотится в груди. Словно не хватает дыхания. В рёбрах отдаёт ноющая боль. Во рту чувствую металлический привкус крови. Протираю рукой губы. На пальцах остаются следы крови. Неужели прикусила во сне?

Задуматься не успеваю, потому что моё внимание привлекает красная брошка на тумбочке, а на полу – распустившиеся кровалии.

Ночью кто-то был в моей спальне.

– Сарика!

На мой крик никто не откликается.

Спрыгиваю с кровати и выбегаю в гостиную. Никого. Вылетаю в коридор и повторно зову свою охранницу. На этот раз ко мне подбегает один из солдат, видимо, патрулировавших данный участок.

– Ваше судейшество, – он кланяется мне и старательно отводит взгляд.

Я вспоминаю, что выскочила в ночной сорочке.

– У меня ночью был гость, – отмахиваюсь от стеснения. Важнее безопасность, если хочу вернуться домой, на Землю. Почему-то от этой мысли сердце начинает ныть.

Патрульный кидает на меня слегка удивлённый взгляд и снова смотрит в сторону.

До меня доходит, что мои слова прозвучали двусмысленно.

– У меня по комнате разбросаны кровалии, – пытаюсь объяснить ему ситуацию.

На этот раз у солдата глаза, кажется, лезут из орбит. Он сжимает губы и закусывает их. Плечи трясутся.

– Н-надо сообщить к-князю.

Странно, когда он обращался ко мне, то я не заметила, чтобы он заикался. Прищуриваюсь. Да этот солдафон банально смеётся надо мной.

– По инструкции? – уточняю у него.

Он кивает.

– Сообщайте.

Возвращаюсь в свою комнату и плотно прикрываю дверь. Прислоняюсь к ней спиной.

Сейчас он пойдёт доложить князю о том, что у меня побывал ночной гость. Фельтмаршалок воспримет это как повод, чтобы я могла его увидеть. Он придёт и будет орать на меня. Или не придёт. Ведь сам же кричал, чтобы я держалась от него подальше.

Отлепляюсь и прохожу в спальню. Осматриваюсь внимательнее.