В силу ранее отмеченных причин (языковой, логической и собственно-юридической формы правовой нормы и соответствующей дифференциации неясности нормативного предписания) в качестве способов толкования как основных каналов устранения неопределенности гражданско-правового регулирования следует рассматривать языковое, логическое и собственно-юридическое толкование.

Как уже отмечалось, указанные аспекты (способы) толкования правовых норм имеют для правоприменителя значение лишь постольку, поскольку они устраняют юридическую неопределенность нормативных предписаний. Кроме того, знания, используемые правоприменителем в указанных случаях, зачастую носят комплексный (смешанный) характер. Эти обстоятельства и позволяют рассматривать перечисленные выше аспекты толкования в рамках специально-юридического способа толкования.

Категория специально-юридического толкования в юридической литературе раскрывается весьма неоднозначно. По мнению одних, такое толкование является разновидностью общепризнанных способов толкования[110], либо приемом, объединяемым понятием реального или логического толкования[111]. По мнению других, специально-юридическое толкование использует приемы осмысления и учета регулятивно-правового значения специальных юридических понятий, терминов, категорий, определений, конструкций, иных юридико-технических средств, применяемых в тексте толкуемых нормативных актов[112].

Более широкой является позиция, согласно которой специально-юридическое толкование – это уяснение содержания и действия правовой нормы с использованием юридических знаний[113], что историко-политическое и систематическое толкования «смыкаются» («продолжают») специально-юридическое толкование[114].

Рассмотренные ранее положения, изученная судебно-арбитражная практика позволяют высказать следующие соображения.

Специально-юридическое толкование отвечает признакам «самостоятельного» способа толкования, учитывая: а) наличие, помимо языкового и логического, также собственно-юридического аспекта содержания и действия правовых норм (как необходимой предпосылки толкования); б) наличие, помимо языкового и логического, также собственно-юридического аспекта неясности содержания и действия правовых норм; в) наличие у правоприменителя специально-юридических методов толкования (в основе которых лежат знания в области права), являющихся средствами преодоления соответствующей правовой неясности.

Имея в виду анализ проблем толкования нормативного предписания в его статике либо динамике (содержания или действия нормативного предписания), возможно подразделение специально-юридического толкования на юридико-техническое (необходимость учета при толковании юридико-технических особенностей изложения нормативных предписаний) и системно-функциональное. Последнее, в отличие от юридико-технического, направлено на устранение неясностей, связанных с факторами, которые являются внешними по отношению к толкуемому нормативному предписанию.

Если указанные факторы входят в структуру действующей правовой системы, а ясность правового предписания зависит от установления его внутрисистемных связей, налицо системное толкование.

В других случаях эти «сопоставимые» факторы хотя и тесно с правом связаны, все же лежат за рамками нормативной основы механизма гражданско-правового регулирования (например, цели правового регулирования; предыдущее законодательство, регламентировавшее сопоставимые отношения). Здесь правовая неопределенность «функционирования» (действия) правовых норм устраняется функциональным толкованием, например целевым, историческим (сравнительно-правовым).