Ну и, наконец, названные специалисты заверяют письменное заключение печатью уполномоченного подразделения правоохранительного или специального государственного органа Республики Казахстан, в то время как иные специалисты удостоверяют его своей подписью.

Особенностью нового действующего уголовно-процессуального законодательства при определении содержательной части специальных знаний являются также положения, закрепленные в части 3 статьи 490 УПК РК, регламентирующей предварительное рассмотрение ходатайства о пересмотре вступивших в законную силу судебных актов, в которой закреплено, что до предварительного рассмотрения ходатайства «судьядокладчик вправе поручить соответствующим специалистам подготовить научное заключение в отношении норм законов, примененных по рассматриваемому уголовному делу. Для пояснений по научному заключению соответствующие специалисты могут быть вызваны на заседание надзорной судебной коллегии». Аналогично часть 2 статьи 492 УПК РК закрепляет, что при подготовке к судебному рассмотрению ходатайства судья коллегии Верховного Суда Республики Казахстан вправе запросить от соответствующего специалиста научное заключение в отношении норм законов, примененных по рассматриваемому уголовному делу, и при необходимости вызвать его на судебное заседание.

Таким образом, в приведенных статьях закрепляется право соответствующего специалиста дать в судебном процессе научное заключение в отношении правовых норм, применяемых по рассматриваемым делам.

В связи с приведенными новациями в уголовно-процессуальном законодательстве республики возникает ряд вопросов как по действующему законодательству, так и в целом по дискуссии, широко развернувшейся в специальной литературе о содержательной сущности специальных знаний. В частности, анализ приведенных норм показывает не совсем ясную трактовку понятия «соответствующего специалиста», которому по запросу суда предстоит дать «научное заключение» в отношении норм законов, примененных по рассматриваемому уголовному делу. Предполагаемая отсылка на то, что это может быть ученый-правовед, ничего не дает в плане разъяснения ситуации.

Как уже отмечалось ранее, особенностью казахстанского уголовно-процессуального законодательства является строгая дифференциация специалиста и судебного эксперта по уровню обладания знаниями. Специалист в соответствии с законодательным определением является носителем специальных знаний, а судебный эксперт – специальных научных. Поскольку в приводимых статьях УПК РК требуется дача научного заключения по правовым нормам, то как бы презюмируется, что под соответствующим специалистом можно подразумевать судебного эксперта, хотя и не исключается приглашение любого специалиста, владеющего научными юридическими знаниями. Отсюда, не покушаясь на нормы уголовно-процессуального законодательства, можно по аналогии сделать вывод, что в рамках производства судебной экспертизы допустимо решение правовых вопросов.

Здесь, однако, нельзя не отметить, что данная ситуация входит в противоречие с Нормативным постановлением Верховного суда Республики Казахстан от 18 июня 2004 года № 15 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного суда Казахской ССР № 14 от 22 декабря 1989 года «Об экспертизе по гражданским делам», согласно которому в постановлении о назначении экспертизы не могут ставиться на разрешение правовые вопросы как не входящие в компетенцию эксперта5. Правда, нельзя не сказать, что указанное постановление выносилось в отношении норм ранее действовавшего гражданско-процессуального законодательства Казахской ССР.