При этой мысли Ягель задумчиво посмотрел на одинокий фонарь, чему-то улыбаясь, и внезапно остановился, словно подкошенный, резко упал вперёд на одно колено, будто кто-то с силой толкнул его, и рефлекторно начал размахивать руками, пытаясь найти опору. Лёгкие его болезненно сжались, и он судорожно начал хватать ртом воздух. Судороги продолжались несколько минут, и, когда уже не хватило сил сопротивляться, он безжизненно повалился всем телом на холодный асфальт. Прежде чем затуманенное сознание покинуло его, Ягель успел заметить вышедшего из ближайшего дома мужчину, который тут же кинулся к распростёртому телу.

В это самое время в центре города, в одном из коридоров Главного Архива, вдруг слегка приоткрылась дверь в Особую комнату. Один из служащих Вечной охраны вздрогнул, поскольку никогда такой вопиющей наглости самой по себе не происходило, тем более глубокой ночью, и с удивлением и благоговением уставился на пролившийся из образовавшейся щёлочки в тёмный коридор мягкий свет. Безмолвно переглянувшись со вторым охранником, который стоял по другую сторону от двери в Особую комнату, он слегка кивнул головой в сторону лучика света и взглядом спросил коллегу о дальнейших действиях. Сходить с места и шевелиться им запрещалось инструкцией, за исключением непредвиденных обстоятельств, таких как стихийное бедствие, например. Второй охранник задумался, можно ли расценить произошедшее как «непредвиденное обстоятельство». С одной стороны, ничего сверхъестественно страшного не произошло, всего лишь приоткрылась дверь, но, с другой стороны, конечно, это было, мягко говоря, странно. Особая комната потому и называлась «особой», что доступ к ней имели только «особые» и никто, кроме них, даже не знал, что находится в этой комнате. Посторонние не имели права входить туда. И, учитывая то обстоятельство, что комната была заперта, непонятно, кто бы мог захотеть из неё выйти.

Второй охранник соображал несколько минут, после чего, проигнорировав все правила и приложив палец к губам, нерешительно протянул руку и закрыл дверь. Свечение тут же исчезло. Охранники застыли и прислушались. Ничего более не происходило, дверь оставалась закрытой, и лёгкая испарина, выступившая от волнения на лбу первого охранника, начала высыхать.

Тем не менее внутри комнаты всё-таки кое-что произошло, оставшееся, впрочем, незамеченным никем. В большом просторном помещении, очень светлом и даже каком-то, на первый взгляд, воздушном, от огромного, размером почти во всю комнату, белого облака отделились и выплыли две бесформенные бледные фигурки, чем-то смутно похожие по очертаниям на младенцев, и, перегоняя друг друга, направились к колодцу в углу комнаты. Около колодца, зияющего пугающей чернотой, плывущие фигурки замерли, и тут же колодец, как экран компьютера, осветился, и по его поверхности замелькали цветные картинки. Скорость смены картинок была слишком высокой, чтобы человеческий глаз, если бы он находился рядом, смог их различить, но обе фигурки как будто спокойно ждали нужной картинки. Наконец дикое движение остановилось, картинка на глади колодца явила миру хмурое женское лицо с тусклыми глазами, и одна из воздушных фигурок, сделав лёгкое движение, оттолкнула вторую и словно впорхнула внутрь колодца и исчезла. Когда вторая фигурка хотела влететь вслед за первой, «экран» колодца вдруг погас, не пропуская её внутрь. Тут же с потолка опустилось некое подобие сетки, подхватило замершую фигурку, «втянуло» её в потолок, и воцарилась полная тишина, не нарушаемая более ничем.

***