Зандер возвышается над моим слабым телом.

– Не стесняйся высказывать свое мнение.

И что сказать? Этот человек приговорил меня к смерти. После того, как поцеловал меня.

Я встречаю его испытующий взгляд.

– Обойдусь.

Уголок его рта дергается, пока он с любопытством наблюдает за мной.

– Анника сказала, что ты отличаешься от прежней себя. Не могу сказать, что не заметил. Я приказал жрице найти признаки магии элементалей в тебе. Другого объяснения тому, что ты выжила после двух смертей, которые должны были тебя настигнуть, просто нет.

– Ты думаешь, я использую магию элементалей.

– Не знаю, но я вытяну из тебя правду. – Его прохладные пальцы скользят по моему предплечью, приподнимая его. – На случай, если у тебя вдруг появятся какие-то идеи, это удержит тебя в узде.

Я хмурюсь, глядя на манжету на моем запястье. Она простая, черная и сидит так, будто сделана специально для меня. Это смутно напоминает мне рог из черного обсидиана, которым Софи меня пронзила. Не могу найти застежку и даже шов. Такая же украшает другое мое запястье.

– Как?

Его ответная улыбка не достигает глаз.

– У Илора еще осталась парочка собственных секретов. – Зандер отпускает мое предплечье и отходит от постели.

Моя рука. Та, которую он разрезал своим кинжалом.

Я изучаю свою ладонь. На том месте, где ранее была значительная рана, теперь красуется лишь слабая линия. Я несколько раз сжимаю и разжимаю кулак, проверяя – так и есть, будто ничего и не произошло.

– Ты порезал меня, – слышу я свой собственный голос. Порезал, разве нет?

– Ты поступила со мной гораздо хуже. – Он вздыхает. – Что мне с тобой делать, Ромерия?

Теперь, когда я знаю, что моя шея в порядке, я слегка потираю место укуса, а после поворачиваю голову, чтобы осмотреться. Спальня, в которую меня поместили, намного лучше сырой камеры в башне. Стены украшены узорами и портретами, углы заполняет мебель. Потолки выгнуты над моей головой футов на двадцать, и дневной свет проникает внутрь комнаты через три больших окна. Стеклянные двери открыты.

Зандер останавливается перед ними.

– Анника сказала мне, что дэйнар был занят ею, пока ты не обратила его внимание на себя. Почему ты это сделала?

– Потому что он бы убил ее. – Другого объяснения этому у меня нет. Я не думала, а действовала.

– И ты знала, что он умрет, если нападет на тебя?

– До той ночи я даже не предполагала, что эта тварь существует. Так что нет. Думаю, я поняла, что мое время вышло.

Зандер оглядывается через плечо, бросая на меня бесстрастный взгляд.

– Ты ожидаешь, что я поверю, будто ты не знала о существовании дэйнаров?

– Неважно. Ты все равно не поверишь ничему, что я скажу.

Его губы кривятся в ухмылке.

– Наконец-то хоть какая-то истина из твоих уст.

Я могла бы прямо сейчас наговорить ему любой правды: что демоны – это галлюцинации моего безумного отца, что магия существует только в мире культа моей матери, – только теперь я сомневаюсь, что это правда. Все, что, как мне казалось, я знала, было перевернуто с ног на голову рыжеволосой женщиной с пламенем на кончиках ее пальцев и с отчаянной надеждой на воскрешение своего мертвого мужа.

Мой отец верит в демонов.

Он выступал против тех, кто говорил ему, будто их не существует, и куда это его привело? Покинут всеми, выброшен на обочину жизни после несчастного случая. И вот она я, в месте, где все, кажется, верят в существование демонов и магии. Мои шрамы доказывают это. Стоит ли мне твердо придерживаться собственных убеждений и стать обратным отражением своего отца?

Единственное, в чем я уверена: что существует слишком много вещей, которые невозможно объяснить тем, что, как мне казалось, я знала. Но Софи предупредила меня и об этом.