– Это не только боль, – тихо сказал он самому себе. – Это… сладостное ощущение. И, может быть, даже что-то ценное что могло бы мне принести удовольствие

Эта мысль удивила его, она казалась ему безрассудной идеей. Лорензо почувствовал, как напряжение, сковывающее его плечи, немного ослабло. Он сделал глубокий вдох, позволяя себе признать, что прошлое, каким бы сложным оно ни было, тоже имело свою ценность.

В этот момент вода начала остывать, и он вышел из ванной. Завернувшись в теплое полотенце, Лорензо почувствовал, что стал немного легче на душе. Он взглянул на свое отражение в зеркале и улыбнулся – слегка, едва заметно, но искренне.

– Впереди еще много, – сказал он себе. – Но сегодня я сделал шаг навстречу самому себе.

«Смотри, это Камиль идет,» – шепнул кто-то из группы студентов, стоявших у окна.

Её появление в коридоре всегда сопровождалось шепотом и взглядами восхищения, вне зависимости от того, кто смотрел – парни или девушки. Высокая, с утончёнными чертами лица и светлыми локонами, которые мягко обрамляли её лицо, она выглядела так, будто сошла с обложки глянцевого журнала. Её улыбка была одновременно загадочной и обезоруживающей, а движения – грациозными, словно у балерины. Она была молодой и привлекательной девушкой с голубыми глазами, которые притягивали взгляд. Ее длинные волосы цвета шатен были мягкими и шелковистыми, обрамляя ее стройное лицо. Сочные губы подчеркивали ее выразительность, а фигура была изящной и стройной, словно отточенная годами занятий спортом и активным образом жизни. Популярность Камиль возрасла когда она начала снимать влоги в социальных сетях. Она была той, на кого хотелось равняться, с кем мечтали провести хотя бы минуту. Однако за её внешним блеском скрывалась удивительная простота. Камиль умела слушать и всегда находила правильные слова поддержки, что делало её ещё более привлекательной для окружающих. Сегодняшний день стал для неё особенным: в свои 22 года она получила приглашение от одного из самых престижных модельных агентств мира – Ford Models в Милане. Это было мечтой, к которой она даже не смела стремиться, а теперь оно стало реальностью. Едва прочитав письмо, Камиль захватила телефон, чтобы поделиться новостью со своей лучшей подругой Софией.

– София! Ты не поверишь, что только что произошло! – её голос дрожал от радости. – Меня пригласили в Милан, в Ford Models!

На другом конце линии София не сразу нашла слова. Она знала, как важен для Камиль этот шанс, и почувствовала гордость за подругу. – Камиль, это невероятно! Я так счастлива за тебя! – наконец воскликнула она. Камиль улыбнулась, чувствуя, как энергия и поддержка Софии подталкивают её вперёд. – Нам нужно отметить! Но сначала я должна всё обдумать. Милан… Это звучит как начало чего-то нового.

Вечером, закончив уроки по психологии, Камиль решила заняться тем, что всегда поднимало ей настроение. Она открыла свой гардероб, достала лучшие наряды и начала примерять их перед зеркалом. Представляя себя на подиуме, Камиль двигалась с грацией, будто уже слышала аплодисменты зрителей и восхищённые взгляды публики.

– Как же это было бы здорово, – прошептала она себе под нос, улыбаясь отражению.

В её воображении всё было идеальным: яркие огни, громкая музыка, роскошные платья. Её сердце трепетало от волнения, как вдруг раздался звонок. На экране высветилось имя Софии.

– Привет, Камиль! – голос подруги звучал радостно. – Как насчёт встретиться в «Флориан» за чашкой кофе? Камиль с улыбкой кивнула, будто София могла её видеть.

– Конечно, София. Я уже собираюсь. Пока Камиль наряжалась на встречу с Софией, ее мысли будто тянулись в сторону прошлого, в ту туманную Венецию, где она провела свои двадцать два года. Из окна квартиры открывался вид на безмолвные улочки, по которым когда-то с мамой они гуляли, держась за руки, и обсуждали жизнь, мечтая о будущем. Камиль смахнула слезу, поднесла к лицу маленькое зеркальце, проверяя макияж, но в глазах застыла пустота, и этот момент казался ей совершенно нелепым – она должна была быть счастлива, ведь впереди была встреча с подругой, веселое времяпрепровождение. Но сердце не слушалось, и она все равно ощущала тяжесть в груди.