Кавказское областное управление делилось на общее и частное. Общее областное управление возглавлялось областным начальником, назначенным из военных чинов. Оно разрешало вопросы внешнего и внутреннего управления области, вело общий контроль за деятельностью областных правительственных и судебных учреждений. Согласно §12 «Учреждения для управления Кавказской области» от 6 февраля 1827 г. «Начальник Кавказской Области есть воинский чиновник. По предметам внешней безопасности и по управлению расположенными и водворенными на линии войсками имеет он права и обязанности Дивизионного Начальника»78.
Частное областное управление возглавлялось гражданским губернатором, который ведал: административным руководством и контролем за деятельностью правительственных учреждений, осуществлял общий полицейский надзор в области, следил за выполнением денежных и натуральных повинностей. Непосредственно подчинялся Кавказскому Наместнику и Сенату79. Каждый округ делился на волости, составлявшие нижнюю ступень в системе управления Кавказкой области. Волостное управление осуществлялось волостными правлениями в составе головы, двух выборных и писаря, а в селениях – старшинами и десятскими. Из-под управления волостей были выведены представители военных ведомств и помещичьи крестьяне. Волостное правление осуществляло ряд хозяйственных функций; полицейские обязанности его полностью соответствовали обязанностям земских судов в округах; судебные полномочия сводились к исполнению судебных приговоров и разбирательству «маловажных» дел.
Таким образом, Учреждение 1827 г. описывало четкую структуру органов управления в Кавказской области, заложив, тем самым, прочный фундамент под дальнейшую интеграцию региона в политико-правовое пространство Российского государства.
В этот период началось администрирование северокавказского региона, правда, только на низовом уровне. Первые административные преобразования на Северном Кавказе были проведены в начале XIX в.: для управления коренным населением была создана система приставств. Приставские правления вводились у народов, вошедших в состав России «для присмотра за поведением» местного населения и исполнения ими распоряжений правительства»80.
Одним из первых народов, у которого была введена такая система, стали ногайцы, относимые к так называемым кочующим внутренним инородцам, находившиеся во введении Кавказского генерал-губернатора, а с 1802 г. – государственной коллегии иностранных дел. Непосредственное же управление ими возлагалось на Главного пристава и подчиненных ему частных приставов81, назначаемых русской администрацией, которые в своей деятельности руководствовались Инструкцией от 28 мая 1802 г.
Согласно зафиксированным положениям в «Учреждении для управления Кавказской Областью», все инородцы в Кавказской области подразделялись на внутренних и внешних. К внутренним инородцам относились те, кто обитал в пределах области, – ногайцы и другие «магометане, управляемые особенным Начальством, на основании их степных обычаев и обрядов, и на основании особенных об них правил»82. Внешние или залинейные инородцы – те, кто не входил в состав Общего управления, обитавшие на правом берегу реки Терека и Малки. Все инородческие племена состояли в управлении Главного пристава, который являлся одновременно членом Областного Совета и подчинялся общему Областному управлению. Подчиненные ему частные приставы осуществляли непосредственное управление в кочевьях