Во время молитвы они открыли ворота мусалла и затворили двери сопротивления. Тогда могуллы вошли внутрь и целый день потратили на то, чтобы разрушить город и его укрепления. Жители укрыли ноги под подолом безопасности, и могуллы никак им не досаждали. Когда же день облачился в черные одежды язычников-хитаев, они зажгли факелы и продолжали свою работу до тех пор, пока стены не сравнялись с улицами и повсюду мог свободно пройти и пеший, и конный.

На третий день, когда жестокий лжец с чёрным сердцем и голубым лицом поднял перед собой бронзовое зеркало, большая часть могуллов вошла в город, и мужчин и женщин по сто человек выводили на равнину под надзором солдат; только Кади и Шейх-Уль-Ислам и некоторые из тех, кто был связан с ними и находился под их покровительством, были освобождены от обязанности покинуть город. Насчиталось более пятидесяти тысяч человек, пользующихся таким покровительством. Тогда могуллы велели объявить, что тот, кто спрячется в укрытии, поплатится за это жизнью. Могуллы и другие войска занялись грабежом; и множество людей, спрятавшихся в подвалах и погребах, были найдены и убиты.

Погонщики слонов привели их к Чингисхану и потребовали для них корма. Он спросил, чем питались слоны до того, как были захвачены. Они ответили:

– Травой, растущей на равнине.

После чего он приказал освободить слонов, чтобы те сами добывали себе пропитание. И они были отпущены и в конце концов погибли от голода.

Когда небесный царь опустился за шар земли, могуллы отступили от города, и защитники крепости, у которых сердца были охвачены страхом и ужасом, не могли ни остаться в ней и продолжать защищаться, ни повернуться и бежать. Алп-хан, однако, явил пример мужества и отваги: вместе с тысячей смельчаков он вышел из крепости, пробился через центр могуллского войска и соединился с султаном. На следующее утро, когда явились вестники повелителя планет, нанося удары своими мечами, могуллская армия взяла крепость в кольцо, и, пуская стрелы и снаряды со всех сторон, они разрушили стены и укрепления и опустошили Джуй-и-Арзиз. В промежутке времени между двумя молитвами они захватили ворота и вошли в крепость. Тысяча храбрых и доблестных воинов укрылись в кафедральной мечети и начали ожесточённый бой, используя стрелы и снаряды из горящей нефти. Армия Чингисхана также использовала горшки с горящей нефтью; и Пятничная мечеть и все, кто в ней находились, были сожжены в огне этого мира и омыты водой мира потустороннего. Тогда всех, кто оставался в крепости, вывели на равнину, где тюрков отделили от таджиков и всех разбили на десятки и сотни. Головы тюркам обрили спереди на могуллский манер, чтобы успокоить их и развеять их страх; но, когда солнце достигло запада, подошёл к концу и день их жизни, и в ту ночь все мужчины народа канглы утонули в океане разрушения и были поглощены огнём гибели. Было убито более тридцати тысяч канглы и тюрков, которыми командовали Баришмас-хан, Тагай-хан, Сарсик-хан и Улаг-хан, а также около двадцати главных эмиров султана, чьи имена были записаны в ярлыке, который Чингисхан выдал Рукн ад-Дин Карту, и в том ярлыке упомянуты все предводители армий и повелители стран, которые он уничтожил и разрушил.

На следующий день после того, как город и крепость сравнялись друг с другом в разрушении и разорении и множество эмиров, солдат и горожан испили из чаши гибели, когда орёл, который суть небесный Джамшид, поднял голову над вершинами земных гор и огненный лик солнца загорелся на круглом подносе небес, были сосчитаны люди, уцелевшие под ударами сабель; тридцать тысяч были отобраны за их мастерство, и их Чингисхан поделил между своими сыновьями и родичами, и такое же число было отобрано из молодых и отважных, для того чтобы составить невольничье войско. А что до оставшихся, кто получил позволение вернуться в город, то они в виде благодарности за то, что не разделили судьбу других и не превратились в мучеников, а остались среди живых, должны были заплатить выкуп в двести тысяч динаров, и сбор этой суммы он поручил Сикат аль-Мульку и Амид-Бузургу, которые были главными чиновниками Самарканда. Затем он назначил несколько человек на должности глав города и забрал некоторое количество пленных с собой в Хорасан, а остальных отправил в Хорезм вместе со своими сыновьями. И после того еще несколько раз набирали невольников Самарканде, и лишь немногим удалось избежать этой участи; и по этой причине повсюду в стране царила полная разруха.