– Помню, – кивнула я. – Там еще заяц был – боярин Турчанинов. Замуж меня звал, сулил в малахитовой палате царицу показать. Я в той палате к малахитовой колонне прижалась и к тебе перенеслась. Одного не пойму, матушка. Отчего эти видения ко мне приходить стали? Я ведь много лет о земной жизни и не вспоминала.

– Это, дитятко, подарок тебе от матери-земли. Прежде чем новая Хозяйка получит власть над камнем, она ей на короткий срок память возвращает, чтобы та через видения свои с прежней жизнью простилась. Я тебе, доченька, знания да умения свои передала. Раз память к тебе вернулась, значит, не сегодня-завтра придется мне уйти на покой, а тебе – силу горы перенять.

– Матушка…

– Ты спорить-то не вздумай. Это закон, и стоит он в горах испокон века. Однако ж есть у закона одна оговорка. Вспомнив земную жизнь, может будущая Хозяйка заново к ней вернуться. Может выйти на волю, да к людям податься.

– А горы, матушка? Кто за ними станет следить? Старая хранительница?

На губах матери появилась печальная улыбка.

– Нет, доченька, – покачала она головой. – Та хранительница всё одно малахитовой глыбой обернется, а гора совсем без Хозяйки останется. Пропадут в ней тогда все камни-самоцветы, все руды пропадут, останется одна пустая порода. Ну, так что, доченька? Как решишь поступить? Тут останешься или к людям поднимешься?

Я усмехнулась, повела плечом.

– Что мне люди, матушка? Я среди них с рождения чужой да одинокой была. А среди камней мне хорошо. Значит, среди них я и останусь. Не зря же ты столько лет науке своей меня обучала? Горе без пригляда нельзя, у нее должна быть Хозяйка. Верно, матушка?

Музей оказался так себе. Это был прямоугольный сарай, выложенный потрескавшимся от времени декоративным камнем. Рядом с ним располагался небольшой бревенчатый домик, стоявший на четырех деревянных колодах, а чуть поодаль, на узкой бетонной дорожке – огромный камень с крупными буквами, высеченными кириллицей. Буквы сообщали, что посетители, пожелавшие свернуть направо, попадут в местное кафе; те, кто пойдут налево, отыщут сувенирный магазин; прямая же дорога приведет всех желающих в сказку.

Последнее подтверждала висевшая над сараем вывеска, на которой все той же кириллицей было написано «Музей истории сказки».

Заходить в это заведения у меня не было никакого желания. Я бы и вовсе проехала мимо, не обратив на него внимание, однако мои глазастые дети, первыми увидевшие на шоссе соответствующий указатель, упросили меня ненадолго свернуть с дороги, чтобы посмотреть, что же это такое.

Внутри сарая оказалось так же убого, как и снаружи. Он был поделен на множество крошечных комнаток, в каждой из которых располагались манекены, наряженные, как персонажи старинных преданий. Чтобы добавить сказочного антуража, каждую куклу окружили предметами, подходящими ей по статусу.

Так, Кощей Бессмертный сидел на троне в окружении больших деревянных сундуков, очевидно, скрывающих золото и драгоценные камни, а в стену над его головой было вмонтировано пластиковое яйцо, через скорлупу которого виднелась длинная металлическая палочка-игла. Иван-царевич стоял возле зеркального «болота», в котором среди бумажных камышей и кувшинок сидела упитанная лягушка в желтой короне. Баба Яга вытаскивала ухватом из жестяной печки чугунный котелок, а за ее спиной черный мохнатый кот пытался забраться в огромную старую ступу. В соседней комнатке на лавке сидел чумазый Домовой, окруженный глиняными плошками и горшками, а из лесных дебрей, сооруженных из дубовых и кленовых веток, выглядывал Соловей-разбойник.