Сейчас он совсем не был похож на Чеда из «Подвязок и подтяжек». Он выглядел как воинствующее божество, более устрашающий, чем когда-либо. Трудно не думать о том, как он прямо в лоб сказал, что я ему совсем не нравлюсь.

Когда его неестественно яркий взгляд, сверкающий подобно смертоносному клинку, остановился на мне, по моему телу пробежала дрожь. Я обняла себя, дрожа на ледяном ветру. Час назад это казалось отличной идеей, но теперь появилось ощущение крайней уязвимости.

Я отвела от короля взгляд, заставляя себя оглядеться по сторонам. Над головой простирался большой каменный купол – я почти уверена, что он называется porte cochère[5], хотя понятия не имела, как это правильно произносится. Сверху ухмылялись горгульи.

– Мы ждем здесь, – скомандовал Торин. – Мне нужно поговорить о твоем участии в турнире.

Слуги выстроились вдоль широких ступеней замка, которые вели к паре деревянных дверей, украшенных шипами из темного металла. Они со скрежетом распахнулись, являя взору зал с потрясающей каменной отделкой. Над головой возвышались стрельчатые арки, в высоких железных канделябрах мерцали свечи. Искусные каменщики вырезали под арками зловещего вида существ – демонов и драконов. Они были высечены настолько реалистично, что в танцующем свете свечей казались почти живыми. Но самой пугающей деталью в этом месте были настоящие оленьи рога, торчащие над входом и поблескивающие льдом. Я не могла объяснить почему, но как только взгляд упал на них, меня охватило чувство страха. Где-то в глубине души я знала, что замок не хочет, чтобы я здесь находилась.

Мое присутствие оскверняло это место. Я отвела взгляд, гадая, не говорит ли сейчас во мне похмелье.

Но это правда, верно? Мне действительно здесь не место, и у меня возникло отчаянное желание выбежать обратно на улицу. Похоже, что замок хочет избавиться от меня, изгнать яд из своих стен.

Шалини стиснула мою ладонь, и я обнаружила, что сжимаю ее в ответ.

Мы едва ли двинулись в сторону зала, хотя зимний ветер буквально обжигал кожу.

– Ава, – прошептала она, – мы приняли плохое решение?

– Пятьдесят миллионов, – еле слышно сказала я в ответ.

Хруст гравия заставил меня повернуть голову.

По замерзшим камням катилась карета. Она была полностью позолочена, от ободьев колес до уздечек лошадей. Впереди сидел кучер, одетый в безукоризненный костюм из черной шерсти. Он спрыгнул на землю и начал отгонять слуг короля Торина.

Продолжая сжимать мою руку, Шалини резко выдохнула.

– Думаю, это одна из принцесс.

У меня было тревожное чувство, что я вот-вот почувствую себя еще сильнее не в своей тарелке.

Мы смотрели на то, как кучер поставил золотую подножку у двери экипажа. Дверца медленно распахнулась, и в зимний воздух высунулась элегантная ножка. Жемчужно-белая туфелька почти достигла ступеньки, но остановилась.

Раздался пронзительный женский голос.

– Слишком далеко!

– Извините, мадам, – быстро спохватился кучер.

Я поморщилась, когда он опустился поправить ступеньку и гравий громко хрустнул у него под коленями. Переставив позолоченную ступеньку, он встал, и женская ножка вновь высунулась из кареты. На этот раз незнакомка приняла протянутую руку и позволила помочь ей спуститься.

Первое, что я отметила, было платье – темный вихрь из атласа и шелка, который колыхался, как дым. Не чисто черный, отметила я, когда она выпрямилась. Оно переливалось темно-серебристым и темно-красным цветами.

Когда гостья поймала мой взгляд, у меня невольно перехватило дыхание. Я еще никогда раньше не видела таких девушек. Ее кисти и предплечья были затянуты в шелковые перчатки, но верхняя часть рук и грудь отливали потусторонней фарфоровой белизной. Для еще большего контраста со своей бледной кожей она накрасила губы темно-красной помадой. Но ничто не шло ни в какое сравнение с ее волосами. Они ниспадали ей на плечи густыми темно-бордовыми волнами цвета смятого лепестка розы.