На слове «деньги» Гвоздев неожиданно почувствовал интерес к пианисту Пирожкову и его бездушию. Студент весь превратился в слух, он даже позволил одеялу сползти от подбородка на плечи, приоткрыл рот и устремил внимательный взгляд на волшебника.

– Разузнав всё о пианисте Пирожкове, – продолжал старик, – я понял также и то, что потеря души вовсе не связана с его альтруизмом. Пирожков не отдаёт душу почтительной публике. О нет, его душа застряла много лет назад в каком-то баре. Я её видел. Томится, сиротка неприкаянная, скоро совсем истончится и умрёт. Такое отношение к собственной душе неприемлемо. Он ведь даже не продал её дьяволу, просто бросил, как жестокий возлюбленный: мешала, видимо, жить комфортно. Я решил проучить мерзавца и вселился в него прямо перед концертом. Я надеялся сорвать концерт, барабаня по клавишам как бог на душу положит, играя какофонию, хаос. И что же? Провален концерт не был, это я провалился. К сожалению, я выбрал не самое подходящее время для срыва выступления, потому что приурочено оно было к открытию павильона современного искусства в одном музее. Моя жуткая игра на фоне мусорных инсталляций и красных квадратов слушалась очень гармонично и вконец убедила всех в гениальности Пирожкова. Понимаете! Я был оплёван. Мой план не осуществился, справедливость не восторжествовала, и у меня начался ужасающий творческий кризис. Однако, кажется, теперь он миновал. После сегодняшнего инцидента с Кирой я чувствую прилив сил и вдохновения. Согласны ли вы экспериментировать, господин Гвоздёв?

III

. Древний род Гвоздевых

Услышав фамилию «Гвоздёв», прозвучавшую из уст волшебника, студент чуть не задохнулся от возмущения.

– Я никакой не Гвоздёв! – воскликнул он. – Я Гвоздев. Гвоздев, с ударением на первый слог. Это куда более изысканная, благородная фамилия. Именно так – я сейчас цитирую своего отца – достоин называться отпрыск нашего древнего рода.

– Благородная? – переспросил волшебник. – По вашему лицу, мой юный друг, я вижу, что ваши предки были довольно низкого происхождения.

Гвоздев насупился, но тут же бросился защищать своих предков – снова цитируя Гвоздева-отца: сам студент на такую возвышенную речь не был способен.

– Пусть так. Но у меня необыкновенный род. Он ведёт начало от незаконнорожденного сына самого Марко Поло! Матерью нашего родоначальника была китайская девица лёгкого поведения. Когда он вырос и возмужал, за свой стойкий характер получил прозвище Динцзы – Гвоздь, чем и положил начало нашей фамилии. Переведена на русский язык она была несколькими столетиями позже. После долгих скитаний мои предки осели на территории Российской империи, в городе Благовещенск. Однако они недолго благоденствовали. После обстрела Благовещенска^>4 случилась резня на Амуре. Одному из моих предков удалось выжить: он спрятался от обезумевших преследователей в помойной яме и просидел там почти сутки, пережидая грозу. После чудесного спасения он крестился, принял русскую фамилию «Гвоздев», стал священником, женился на упитанной матушке. У них было десять детей. Самый младший и приходится мне пра-пра-прадедом. Он был гениальным предпринимателем. Эту черту унаследовали и мы с отцом.

Волшебник внимательно выслушал Гвоздева и заметил:

– Эта тяга к предпринимательству… её можно с первого взгляда различить в вас.

– А то! – воскликнул Гвоздев. – Знали бы вы, как вдохновляет меня история отца. Прежде чем стать издателем – я тогда ещё не родился – отец жил под Москвой и торговал навозом. Потом он женился. Мама считала деятельность отца слишком «низменной», и ему пришлось переквалифицироваться на корм для собак. А затем наступили девяностые, и уж тут-то отец не упустил возможности обогатиться. И вот, скопив приличный капитал, отец открыл издательство, оно росло, приносило всё больше дохода, а в это время мой бедный дядя, брат моей матери… – Гвоздев выдержал театральную паузу. – Занимался спекуляциями с бензином на границе Латвии и России! Неужели он не мог придумать ничего пооригинальнее? Граница Латвии! Бог знает как его туда занесло из Чебоксар!