В конце тропы, на окраине Стоянки, юного ученика ждал учитель Тан. На левом его плече сидела птица судьбы Сэя, а на правом сквозь суконный балахон пробивалась седая полынь-трава, свидетельствовавшая о глубокой старости учителя.

– Доброе утро, учитель, – ученик как никогда обрадовался встрече с наставником. – Я готов.

Губы старика шевельнулись, и на какое-то мгновение Сэю показалось, что сейчас нарушится вековой закон, но учитель не проронил ни слова. Он лишь улыбнулся уголками рта и, подмигнув, словно мальчуган, поманил его пальцем.

Сэй решил, что они с учителем пойдут через Стоянку, хотя сам никогда не видел учеников в парадных балахонах. Он даже успел представить восхищенные и завистливые взгляды ровесников, но он ошибся. У самой стоянки учитель свернул на неприметную тропинку.

Затаив дыхание, Сэй последовал за ним, неотрывно следя за его пятками. Впервые в жизни ему предстояло увидеть, как учитель выходит за границу Стоянки, и это чудо будет, пожалуй, поудивительней метаморфоз птицы судьбы. Учитель Тан занес ногу и поставил за пределы Стоянки. Переставил вторую и поднял первую. Сэй хоть и знал, что должно произойти, но едва сдержался от крика изумления. На тропе остался четкий каменный оттиск стопы учителя. Сердце ученика затрепетало, а по спине побежали холодные мурашки – примет ли его тропа?

Затаив дыхание, Сэй поставил ногу точно на след учителя и почувствовал леденящий холод камня. Пока всё шло нормально. Два торопливых шага, и он остановился, зажмурив глаза, дрожа от напряжения и леденящего холода в ногах. Он ожидал, что его поразит молния или охватит бушующее пламя. Прошло несколько бесконечных мгновений, прежде чем он понял: тропа приняла его. Помотав головой, Сэй отогнал сковывавшее тело оцепенение и, чтобы окончательно удостовериться в своей правоте, обернулся. Позади, там, где только что виднелись каменные следы учителя, зеленела молодая трава.

«Я принят», – с облегчением и немалой гордостью подумал Сэй.

   На самом деле, ступая на тропу, Сэй ничем не рисковал. Ни один учитель не поведет воспитанника, пока не будет уверен в его силах, но, несмотря на это, между учениками ходило множество легенд о тех, кто не справился с тропой. Одни говорили, что неподготовленных поражает молния, другие, что они превращаются в камень или льдину, третьи утверждали, что их охватывает пламя. Конечно, учителя знали эти легенды, но не только не пресекали их, но и всячески поддерживали детские страхи, и на то имелась веская причина. Суть испытания тропой заключалось не в первом и не во втором шаге, а в сомнении, одолевающем идущего. Те, кто не справлялся с ним, навсегда теряет человеческий облик и становится дикими.

Учитель и ученик шли тропой около часа. За это время Сэй справился со своими страхами, но только они отступили, как их место заняли утренние переживания. Что ждет его в конце пути? Сможет ли он сделать правильный выбор? И зачем вообще нужен этот выбор? От таких размышлений у него зачесались виски, и ему захотелось остановиться на отдых или же вовсе повернуть назад, сказав учителю, что он еще не готов. Каким-то шестым чувством он понимал, что нужно продолжать двигаться вперед, мучаясь сомнениями и ощущая жжение в ступнях.

Стараясь отвлечься, Сэй стал думать о том, каким образом учителя возвращаются из Долины домов. Учителя всегда оставляют за собой каменный след. Именно поэтому они никогда не покидают пределы стоянок и дорог, соединяющих их, за исключением Дня выбора, в противном случае вся Равнина давно превратилась бы в каменное поле. И только в День выбора учитель может покинуть стоянку, поскольку в этот день след ученика исцеляет землю, окаменевшую под ногой учителя. Как правило, большинство воспитанников в день Выбора не возвращались на стоянки, выбирая жизнь в домах, тем не менее учителя все равно как-то возвращались, и никто не знал, как это им удается сделать, не оставив следов.