Это время дискретной физики.

И целый космический объект – фрагмент Космоса, планета Радуга, превращен в полигон.

Планета Радуга – это планета—лаборатория, в которой исследуется возможность мгновенного переброса материальных тел через пропасти пространства.

Сначала это называлось «проколом Римановой складки», затем «гипер-просачиванием», «сигма-просачиванием», «нуль-сверткой», и, наконец, «нуль-транспортировкой», «нуль-Т».

Нуль-переброска даже маленького платинового кубика на экваторе Радуги вызывает на полюсах планеты гигантские фонтаны вырожденной материи, огненные гейзеры и черную Волну, смертельно опасную для всего живого.

Мир физиков планеты Радуга постиг раскол: если Этьен Ламондуа ведет нуль-физику в русле нуль-транспортировки, то школа молодых физиков считает самым важным в нуль-проблеме – Волну.

Такова расстановка сил на планете.

А отсчет сюжетного времени в этом пространстве начинается со среза сознания человека, принадлежащего к школе молодых физиков только формально.

Роберт Скляров – нуль-физик, но он смотрит на окружающую его природу, космические объекты не как холодный препаратор-аналитик.

Ночная степь планеты Радуга полна для него темными, возбуждающими запахами.

Этот природный, естественный мир, дарующий Склярову счастье быть с любимой, дан в противовес миру работы Склярова: миру «…постоянной спешки, постоянных заумных разговоров, вечного недовольства и озабоченности, весь этот внечувственный мир, где презирают ясное, где радуются только непонятному, где люди забыли, что они мужчины и женщины, – <…>» [12;354].

Именно при помощи «естественного» человека Роберта Склярова и его возлюбленной Тани мы получаем первые сведения о планете, ставшей главной героиней повести «Далекая Радуга»:

о плотности населения на планете Радуга (один человек на миллион квадратных километров) [12;364],

о прошлом планеты (страшной Волне, которая полностью выжгла жизнь на Радуге),

о ее местоположении относительно Солнечной системы:

«– Смотри, вон Солнце, – сказала Таня

<….>

– Вот четыре яркие звезды – видишь? Это Коса Красавицы. Левее самой верхней сла-абенькая звездочка. Это наше Солнце» [12;363—364].

Именно при помощи сознания «естественного» человека Роберта Склярова авторы предлагают читателю увидеть картину расстановки научных сил на планете-лаборатории: «…свирепых, пугающих своей непримиримостью схватках в среде самих нуль-физиков,…» [12;367].

А финалом первой главы повести станет диалог «простодушного, естественного» человека Роберта Склярова и холодного аналитического ума – Камилла, личности загадочной, подвергающей все сомнению и все предвидящей.

Этот диалог – столкновение двух мироотношений: наслаждения радостями естественного бытия и мироотношения пессимистического.

С аналогичного контраста начинается и вторая глава повести «Далекая Радуга».

Но здесь уже другие герои выстраивают оппозицию.

Патриарх космических исследований – командир корабля-десантника «Тариэль-Второй» – Леонид Горбовский своим восторгом перед всем, что воплощает естественную жизнь, будь то пчелы, кошка или крапива, противостоит своему молодому недовольному всем и вся штурману Марку Валькенштейну.

Конфликтность, пронизывающая мир планеты Радуга, подчеркивается постоянно; еще год назад:

«Нулевик нулевику был друг, товарищ и брат, и никому в голову не приходило, что увлечение Форстера Волной расколет планету пополам!» [12;379]

Проще говоря, есть те, кто вызывает Волну, ставя нуль-эксперименты (Этьен Ламондуа) и те, кто изучает Волну (Маляев и его соратники).

Даже Совет планеты Радуга превращается в конфликтный орган.