Стараясь не отстать и не упустить ничего важного, я вдруг поймала себя на мысли, что нечто подобное уже где-то слышала или читала. Был у меня небольшой период жизни, когда я интересовалась эзотерикой, но интерес мой носил сугубо поверхностный характер, и в большей степени меня привлекали космические штуки и параллельные миры. Именно в контексте параллельных миров затрагивалась тема магии, правда, как-то приземлённо, никакой тебе мистики или фэнтезийной лёгкости. Вот и сейчас у меня возникло стойкое чувство дежа-вю. Не знаю, чего я ожидала, даже обидно как-то стало от разочарования, из-за чего появилось ощущение дискомфорта, заставившее передернуть плечами, как в ознобе.

Лекция мне показалась нудной, лишь ненадолго вызвав интерес, когда к концу первого часа мастер Вулинг принялся рисовать на доске схемы, и ещё когда зачитывал список обязательной литературы, который, к слову, оказался немаленьким. К концу второго часа я активно боролась со сном. Ровное бормотание преподавателя сделало своё коварное дело, наливая веки свинцом и заставляя их предательски опускаться, генерируя стойкое желание принять горизонтальное положение. Еле дождавшись конца пары, я с облегчением вздохнула. Следующей стояла медитация, уж там-то напрягаться не надо, так что можно расслабиться и отдохнуть. Как же я ошибалась!

Ну кто бы мог подумать, что медитировать так сложно! Это целая наука. Правильная поза для медитации, правильное дыхание для медитации, правильное состояние для медитации… Очень сложно выбросить все мысли из головы, отрешиться от окружающего и держать равновесие, то есть, стабилизировать пограничное состояние и постараться не вывалиться вовне, либо не провалиться в сон. Кошмар! Короче, к концу пары я была вымотана.

В столовую я еле ползла, так что шедшая рядом Лисси буквально тащила меня за руку.

– Анжи, пойдём быстрее, всё вкусное разберут, – канючила она.

А мне никуда не хотелось, хотелось упасть на кровать, закрыть глаза и лежать в тишине и чтобы никто меня не трогал. Несбыточная мечта, по крайней мере сейчас.

Когда мы вошли в столовую, у раздаточных столов уже стояла приличная очередь. Лисси, бросив меня, рванула вперёд. Пусть бежит, очередь займет. Продвигаясь к столам раздачи, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернувшись, я окинула зал глазами в поисках того, кто на меня смотрел, но никого не увидела. Сидевший за столами народ был занят своим обедом, лишь чуть поодаль сидела развесёлая компания, увлечённая скорее шумной беседой, нежели трапезой. Среди них выделялся светловолосый молодой человек, сидевший ко мне вполоборота. Его левая рука лежала на талии сидящей рядом с ним девицы, и он то и дело бесстыдно оглаживал бёдра своей соседки, при этом та ничуть не возражала и всё сильней прижималась к парню, заискивающе глядя ему в лицо. Судя по тому, как вели себя остальные, светловолосый был главным. Неожиданно парень обернулся, и на мгновенье наши взгляды встретились. Вероятно, мне показалось, но в глазах светловолосого промелькнуло странное выражение, словно он удивился и растерялся одновременно, но его внимание тут же отвлекла соседка, а я не стала дожидаться продолжения и отправилась искать Лисси.

После обеда нас ожидало ещё три пары, одна из которых посвящена теории вселенных, вторая – пространственной графике и моделированию, а третья – натурологии. Первое преподавал не кто иной, как замректора Ларсин Шиггр. Теория вселенных была сродни астрономии, только более углублённой в предмет. Что касается пространственного моделирования, с этим я была худо-бедно знакома в силу своей профессии инженера-конструктора, хотя знания эти были весьма поверхностны. Вёл его мастер Яур Айнори, мужчинка средних лет, ничем не выдающейся наружности. Вот бывают такие люди, абсолютно обычные, такого на улице встретишь, пройдёшь мимо даже не заметив. Натурология объединяла в себе физику, молекулярную химию, ботанику и природоведение. На Земле все эти предметы проходят по отдельности, здесь же они составляли некий симбиоз, который с первого раза мне показался весьма запутанным, но потом, внимательно слушая лекции, я понемногу стала понимать, в чём суть. Вела её мастер Виаата Елаанита. Признаться, её внешность меня потрясла: рост под два метра, очень худая, форма тела странная, словно её слегка приплюснули с боков, движения плавные, перетекающие, будто вода, отчего возникало ощущение невероятной гибкости, немного гнусавый певучий голос – все это вкупе с розовыми волосами, неестественно белой кожей и лиловыми круглыми глазами на четверть лица выглядело весьма футуристично. Правда, похоже, такой эффект внешность преподавателя произвела только на меня. Как мне потом рассказали, маасы (именно так называлась раса, к которой принадлежала женщина) все выглядели точно так же, словно сделанные под копирку, только цвет волос и глаз у одних был чуть темнее тоном, у других чуть светлее, что определяло принадлежность к тому или иному сословию. Чем темнее тон, тем ниже сословие. Жили маасы очень обособленно, ни с кем не торговали, никого к себе не пускали и никого от себя не выпускали, за исключением единичных случаев, в целях образования, так сказать. Получив необходимые знания, представители народа маасов возвращались обратно в свою автономию. Как и почему случилось, что мастер Елаанита не вернулась на родину, а осталась в академии преподавать, никто не знал, женщина вела замкнутый образ жизни, никого не подпуская и общаясь исключительно по необходимости, никогда не участвовала ни в каких мероприятиях, её ни разу не видели ни на одном празднике, во внеурочное время она вообще не покидала своих комнат, так что можно было с уверенностью сказать, что она создала свою маленькую автономию на территории универа.