Ожидание показалось мне невыносимо долгим. Кто мог навестить меня? Я жил затворником, был слишком занят своими работами, и потому за шесть лет в Вегасе обзавёлся только множеством поверхностных знакомств, но ни одного настоящего друга у меня не было.

Айзек Мортон как-то сказал мне, что именно по этой причине мне не удаётся пристроить свои проекты. Талант не имеет значения, говорил он, если нет дружбы с нужными людьми. Поначалу я думал, что Айзек просто слишком циничен, и пытался убедить его, что настоящий талант всегда пробьёт себе дорогу.

Со временем начал понимать: Айзек знал, что говорил…

Наконец дверь отворилась.

– Джулия! Не ожидал увидеть… Эй, что-то случилось?

Девушка была бледна как полотно.

– Если не считать того, что сегодня с утра я застрелила двух людей, которые хотели меня изнасиловать… Тогда можно сказать, что ничего не случилось. Обычный, ничем не примечательный день! – нервно хохотнула она.

– Прости, это прозвучало глупо… Как ты себя чувствуешь?

– Вообще-то, я сама пришла спросить тебя об этом. Что до меня, то я чувствую себя отвратительно. Попробуй как-нибудь пристрелить двух человек, поймёшь.

– Джулия, ты всё сделала правильно. Ты спасла нас. Ты молодец, слышишь?

Она не столько села, сколько упала на стул, на котором недавно сидел детектив Фэрроу.

– Молчи уж! Про то, какая я молодец, мне психолог два часа рассказывал. Под конец я готова была убить и его. Господи, да меня всю трясёт! Что это было, Смоки Рэй? Почему это случилось? Почему они просто пришли и…

Слёзы полились у неё из глаз двумя блестящими ручьями. Я встал и, задыхаясь, подошёл к ней, положил руку на плечо. Джульетта попыталась отодвинуться, но я как-то догадался, что на самом деле она этого не хочет, и обнял девушку. Она прижалась ко мне и зарыдала в голос.

Я молча ждал и терпел боль. Потом в глазах потемнело, я пошатнулся.

– Смоки Рэй! – Она вскочила со стула, размазывая слёзы по лицу. – Да ты едва стоишь! Быстро ложись…

Джульетта помогла мне сделать два шага до кровати и лечь.

– Боже, я совсем расклеилась. А ведь шла спросить, как ты, и… сказать спасибо.

– Мне? За что? – выдохнул я в промежутках между всплесками боли.

– Если бы вы с Дорси не дрались, я бы ни за что не рискнула взять пистолет. Уже два года хожу с ним, думала, я крутая, а оказалось… Оказалось, даже когда с тобой готовы сотворить что-то ужасное, притронуться к оружию так страшно! Я только и думала: если они увидят пистолет, то озвереют по-настоящему…

Я поднял руку, и Джульетта машинально схватила меня за ладонь.

– Так и держи, – попросил я. – Не отпускай. Иначе моя рука опять начнёт плясать, а это больно. Я просто хочу сказать: всё уже кончилось. И ты поступила правильно. Поверь человеку, который без твоих выстрелов был бы уже мёртв. Спасибо тебе, Джульетта… о, прости, Джулия!

Она отняла руку.

– Ладно, хватит уже сантиментов. Остановимся на том, что мы все втроём молодцы.

– Ты знаешь, что с Дорси?

– Да, я сперва навестила её. Ей крепко досталось…

– Но она поправится?

Джульетта помедлила с ответом.

– Да. Но танцевать, боюсь, не сможет. Тот подонок прыгал на ней, понимаешь? У неё переломаны ребра, рука, бедро…

– Боже…

– Послушай, Смоки Рэй, как ты к ней относишься?

Теперь уже я ответил с заминкой.

– Ещё не знаю. Но она мне нравится, это точно.

– А я её люблю, – ровно сказала Джульетта. – И хочу тебе сразу сказать: если у тебя нет к ней серьёзных чувств, будь осторожен. Как бы я ни была тебе благодарна, но если обидишь Дорси, станешь моим злейшим врагом. Возненавижу сильнее, чем тех подонков.

Голос у неё был очень серьёзный, и я подумал, что, кажется, знаю, зачем она пришла в мою палату на самом деле. Вопрос о самочувствии был предлогом, всплеск эмоций случайностью, а вот предупреждение насчёт Дорси – истинной целью визита.