Оливер отодвинул резной стул и сел к столу. Даже посуда была стариной: серебряные вилки, ножи, блюда, подносы. «Как же у тебя в доме уютно и тепло», – сказал Оливер. По лицу Эшли пробежала лёгкая улыбка и сразу стало видно, что ей приятно было услышать от внука такой комплимент.

После вкусного и сытного ужина, Эшли предложила выйти на свежий воздух.

– Ну, ладно Оливер, я выйду подышу.

– Хорошо, ба, – ответил Оливер.

Эшли достала из кармана кисет с табаком, курительную трубку, забила её и раскурила от спички. Сколько Оливер помнил бабушку, она всегда покуривала трубку.

– Ты не закурил ли часом?

– Нет желания, – ответил Оливер.

– Ну и правильно, незачем тебе это, а я уже стара, мне можно, – сощурив один глаз, ответила бабушка. Эшли сделала глубокую затяжку и тихонько выдохнула, смотря на звёздное небо над головой. Оливер почувствовал, что что-то неладно: ей явно было не по себе. Таила она в себе какую-то беду.

– Что с тобой ба? Тебе нездоровиться?

Эшли посмотрела на Оливера.

– Со мной? Всё в порядке дорогой, просто отдыхаю.

Она снова сделала глубокую затяжку.

– Оливер, ты надолго ко мне или опять только на каникулы?

Оливер, пожав плечом, ответил:

– Посмотрим, только каникул больше не будет, ба, и, может, останусь у тебя на совсем, – с улыбкой произнёс Оливер.

– Вот и отлично! – сказала она, – оставайся, работа тут найдётся, – добавила она.

Тут Оливер обратил внимание на её курительную трубку. Она похожа была на голову какого-то зверя. Эшли почувствовала взгляд внука, застывший на её трубке. Она вытряхнула остатки табака с пеплом на землю и сунула трубку в карман.

– Ну, молодой человек, спать пора, – подмигнув сказала бабушка.

– Думаю да, пора. Ответил он.

Они зашли в дом, и Эшли закрыла дверь.

Ничего не изменилось с тех пор, когда он был в последний раз в доме бабушки Эшли. На стенах в прихожей всё так же висели старые фотографии, картины, индейские амулеты. Оливер стал всматриваться в одну из фотографий, висевшую на стене.

– Тут мой отец со своими друзьями, – сказал Оливер, указав на фотографию в рамке.

– Да, это когда он служил в армии ещё, – ответила Эшли.

– А какой это год? – поинтересовался Оливер.

– Я уже и не помню, Оливер… Ладно, иди спать дорогой.

Оливер поднялся к себе в комнату, закрыл дверь, снял верхнюю одежду, выключил свет, лёг на диван и укрылся тёплым мягким одеялом. Тихо уплывая в сон, он вдруг подумал: «Интересная она, всё-таки, у меня. И почему она одна? И замуж так и не вышла после гибели дедушки. Странно, странно всё это…».

Наступило утро. Оливер открыл глаза, зевая потянулся. «Сколько же времени?» – подумал он. Его часы лежали на столе. Оливер откинул одеяло, встал и подошёл к столу. На часах было почти восемь утра.

– Ну, я и поспать! – сказал Оливер. Приняв душ, он подошёл к окну: солнце светило ярко, погода радовала. Одевшись, он вышел из комнаты и спустился по лестнице вниз. Из кухни раздавались голоса. Войдя на кухню, он увидел бабушку Эшли с Бэном – они сидели за столом и пили кофе из маленьких чашечек.

– Доброе утро, Оливер, – сказала Эшли.

Бэн, засверкав белыми зубами, спросил:

– Как спалось на новом месте?

– Доброе утро, спасибо. Спал, как убитый, – ответил Оливер.

Бэн захохотал.

– Давай присаживайся, завтрак готов. Блинчики с кофе будешь? – спросила его бабушка.

– О да! Это я люблю! – с восхищением ответил Оливер.

Эшли поставила на стол тарелку с горячими блинчиками, налила в чашку кофе и протянула ее Оливеру. Бэн уже сидел и во всю наяривал блины. А блинчики действительно были восхитительными.

– Как тебе блины, Оливер? – спросила Эшли.

– Превосходно, ба! Я таких ещё не ел, – восхищённо ответил Оливер.