– В находчивости ему не откажешь, вы не согласны?

– Ваш сын… просто выдающийся мальчик, – рискнула высказать вежливый комплимент Андреа.

– Брэндон уже выполнил норматив на международного гроссмейстера по шахматам. Сам я получил этот ранг только в двадцать два года. Меня называли не по возрасту развитым, но тут не может быть никакого сравнения.

– Международный гроссмейстер? Большинство его сверстников «гоняют на машинах» на игровых приставках.

– Знаете, а Брэндон и этим тоже увлекается. Его любимое занятие – «гонки» по улицам города. Нельзя забывать, что он еще ребенок. Интеллектуальной мощи у него хватит на то, чтобы добиться значительных результатов в десятке разных сфер, но… впрочем, вы сами все увидите. В чем-то Брэндон самый обычный ребенок. Он обожает видеоигры и терпеть не может убирать свою комнату. Обыкновенный тринадцатилетний американец. Хвала господу.

– Вам еще не приходилось объяснять ему, откуда появляются дети?

– Нет, но он задал мне несколько очень специфических вопросов по молекулярным основам эмбриологии. – Лицо ученого расплылось в удовлетворенной улыбке. – Таких называют любимчиками природы.

– Ну, насколько я успела заметить, любовь к себе Брэндон заслужил.

– Вы правы, природа не поскупилась.

В гостиную галопом вернулся Брэндон, торжествующе размахивающий парой тряпичных тапочек в одной руке и зелеными шортами в другой.

Его отец закатил глаза.

– Вы понимаете, что можете отказаться, – напомнил он.

Андреа переоделась в ванной комнате.

– У тебя есть пять минут, – предупредила она Брэндона, выходя в прихожую. – Достаточно времени, для того чтобы показать все свои штучки.

– Отлично. Вы хотите посмотреть, что я могу?

– Не тяни кота за хвост, малыш, – отрезала Андреа, подражая подростковому жаргону. – Надеюсь, у тебя есть чем похвалиться.

Площадка – бетон с нанесенной мелом разметкой – была зажата между высокой живой изгородью и стеной дома.

– Вы хотите показать ваши приемчики старой школы?

Брэндон бросил мяч из-за трехочковой линии. Мяч прокатился по кольцу, но так и не провалился в сетку. Мгновенно оказавшись под щитом, Андреа ловко подхватила мяч и тотчас же отправила его в кольцо. Она играла в баскетбол в университете и до сих пор еще кое-что помнила.

– Кажется, не забыла, как это делается, – заметила Андреа.

Нырнув под щит, Брэндон подобрал мяч на отскоке. Было видно, что ему не хватает практики и опыта, однако для мальчишки своего возраста он был на удивление скоординированным. Казалось, он внимательно следил за движениями Андреа, когда она забрасывала мяч в корзину, и затем тщательно старался их воспроизвести. С каждым броском у него получалось все лучше и лучше. Когда они вернулись в дом – Андреа настояла на том, чтобы ограничиться оговоренными пятью минутами, – оба здорово раскраснелись. Переодевшись и сменив обувь в небольшой туалетной комнате рядом с гостиной – сколько же всего их в этом доме? – молодая женщина вернулась в комнату, обставленную кожаной мебелью.

Ужин, несмотря на свою простоту, оказался восхитительным: щавелевый суп, цыплята гриль, рис под острым соусом, зеленый салат – и Поль Банкрофт ненавязчиво перевел разговор обратно на те темы, которые они обсуждали раньше.

– Вы женщина, одаренная многими талантами, – подмигнув, сказал он. – Как говорят в таких случаях? «Полный контроль над мячом». Вот как бы я про вас выразился. Это умение проявляется и в дискуссии, и в спорте.

– Вся хитрость в том, чтобы не выпускать мяч из виду, – заметила Андреа. – И следить за тем, что у тебя перед глазами.

Поль Банкрофт склонил голову набок.

– Кажется, это английский писатель Олдос Хаксли сказал, что здравый смысл – это лишь способность видеть то, что у человека перед глазами, не так ли? Однако это не совсем так, правда? Лунатики видят то, что, как им кажется, находится у них перед глазами. Здравый смысл – это дар видеть то, что находится перед глазами другого. И это у нас с вами