–Куда мы идем? – спросила я, но видела лишь широкую спину, спрятанную за черным пиджаком его костюма. Он шел быстро, от чего я часто спотыкалась и чуть ли не падала, но вовремя собиралась. Мы шли возле весело танцующих людей, но меня потащили в совершенно другую сторону к выходу. Голова от быстрой смены обстановки стала кружиться сильнее. Харрис вряд ли понимал это, ведь был трезв.

Мы вышли на прохладную улицу, мурашки пробежали по моей коже. А мы молча шли все дальше, уходя от неоновой вывески клуба.

Я заметила нашу машину и надула губы, понимая, что мы снова едем в эту чертову клетку.

–Отпусти, – дернулась я, выхватывая свою руку из его хватки. Мысли волнами доходили до меня – я его заложница. Он похитил меня у семьи, насильно держа в доме. Я выдохнула воздух, сконцентрированная на своих каблуках. Лямка моего платья упала во время быстрой ходьбы павлина, стоящего передо мной.

–Тебе плохо? – спросил спокойно он, не прикасаясь ко мне. Я подняла на него взгляд, прищуриваясь и кусая губу.

–Плохо? Ты хоть представляешь, что я чувствую? Ты, кажется, не обладаешь должной эмпатией, да? Да ты вообще женщин не понимаешь, потому что ненавидишь нас и думаешь, что мы слабее! Тебе вряд ли доводилось быть униженной в компании мужчин, манипулирующих обычным разговором с отцом, – слишком громко вскричала я, поднимая голос на высокого мужчину.

Он злился. Я видела по его хмурым бровям, но стоило голубым глазам опуститься на мою обнаженную шею и плечо, как черные зрачки расширялись. Я пошатнулась к машине, пытаясь зацепиться за невидимую стойку. Харрис громко выдохнул и цокнул, придерживая меня за талию. По выражению его лица виднелась немая борьба, но я не понимала какая.

–Ты не понимаешь, что я чувствую. А я понимаю, какую ненависть испытываю к тебе и ко всем вам. Вы уроды, самые настоящие богатые уроды, возомнившие в своих руках воображаемую власть над женщинами, – уже тише произнесла я и опустила глаза. Голова шла кругом, даже ветер не помогал. Рука Харриса медленно приблизилась к моему подбородку и подняла его, чтобы наши глаза встретились. Я запрокинула голову, чтобы видеть его грубое лицо. Он стоял молча, лишь сжал свою челюсть, от чего его форма лица стала острее. Вторая рука мужчины коснулась моего предплечья, обжигая голую кожу. Я шумно вдохнула воздух через полу открытый рот, помещая губу между зубов. Одним грубым движением он развернул меня и прижал к машине, чтобы у меня была опора.

Харрис наблюдал за прикосновением его руки с моей кожей, он медленно поднимал руку к плечу, проходя ею до самой шеи. Харрис грубо обхватил мою шею своей рукой, но не сдавливал, лишь наблюдал. Я еле заметно задрожала, а сердце пропустило парочку важных ударов. Я горела, щеки пылали на холоде. А его рука гладила мою шею, молча проводя по ней нежные линии.

–Я желал быть в той комнате один, – прошептал хрипловатый голос мужчины, а мои ресницы затрепетали.

–Что? – на выдохе спросила я, приоткрыв свой рот в недопонимании. Его лицо – мощная скульптура, а два голубых глаза, словно озеро, полные силы. Взгляд опьяняющий, будто он проникает в самые глубины души. Лицо Харриса приблизилось к моему, и я поддалась вперед от легкого возбуждение тела. Он опустил руку с подбородка и обвил ею мою талию, сжимая пальцами ткань платья.

–Я не мог перестать думать о том, как ты выглядишь в этом платье, – прошептал Харрис, я трепетно закусила губу.

–Это платье… – прошептала я, невинно смотря на мужчину, который сковал меня своими руками. Я кучу раз пожалела, что ослушалась Харриса и надела именно его, засветив все свои прелести. Мой разум блуждал от слов мужчины, прикасавшегося ко мне, словно пламя огонька.